Непобежденная

— То-то и оно. А у него, между прочим, бывали вещие сны, и ты, как и многие, наверняка это знаешь. Он видел их на своем смертном одре. — Тут Ида заметила, что все окружающие внимательно ее слушают, и смутилась. — Говорят, перед кончиной Эдуард очнулся от того безумия, в котором пребывал свои последние дни, и рассказал удивительный сон. К нему якобы пришли два монаха, которых до того он как-то встречал в Нормандии и которые давно умерли. Они сказали Эдуарду, что на его стране лежит тяжкое проклятие по вине священников и графов, совершавших много страшных грехов. И еще они сказали, что ровно через один год и один день после его смерти разразится большая война и бедствия, которые она принесет, прекратятся только тогда, когда кто-нибудь сорвет точно с середины дерева ветку, на расстоянии трех фарлонгов воткнет ее в землю и она даст корни, а затем превратится в дерево и принесет первые плоды. И проклятие будет снято.

Наступила долгая тишина, которую нарушало лишь потрескивание горящих в огне веток.

— Похоже, это наказание будет длиться вечно, — заговорил наконец Дрого. — Срезанная ветка не пускает корней, если просто воткнуть ее в землю, тем более если посадить ее так далеко от родного дерева. На новом месте и почва не та, и условия могут оказаться другими, — размышлял он вслух.

Ида слегка улыбнулась.

— Мне тоже с трудом в это верится.

— А что за грехи совершили графы и церковники?

— Ну-у… точно я не знаю, но они сделали что-то бесчестное и подлое.

— Это уж ясное дело, — буркнул Дрого. Ида рассмеялась, и он лукаво усмехнулся в ответ.

— Такое предсказание означает, что саксы проиграют битву, — задумчиво произнес Унвин.

— Для тех, кто верит в пророчества и вещие сны, — да, — вступил в разговор Серл, вороша длинной палкой угли в костре. — Всем же остальным придется считаться с тем, что саксы не захотят так просто сложить оружие. Пока что никто еще не предрек, что молодому Унвину удастся пройти под дождем стрел и сотнями ударов боевых топоров и остаться невредимым.

— Я готов драться, невзирая ни на какие опасности! — пылко воскликнул Унвин, положив руку на рукоять меча.

Серл насмешливо взглянул на юного воина и отпустил не очень удачную шутку о горячей и безрассудной молодежи. Унвин буквально вскипел. Чувствовалось, что это w первая их стычка и что Серлу доставляет удовольствие поддразнивать Унвина, который воспринимал его подковырки абсолютно серьезно. Но досмотреть этот спектакль Иде не довелось — Дрого положил ей на плечо руку, привлек к себе и поцеловал в ухо.

— Давай оставим их. Пусть себе играют в эти детские игры. А мы займемся своими, — жарко прошептал он.

Ида смутилась так, что покраснела до корней волос. Опустив глаза, она молча кивнула, и они медленно направились к палатке. Сидящие посмотрели им вслед. Иду удивило, что под их взглядами она испытывает неловкость — ведь ни для кого не было секретом, кем она приходится Дрого и как они проведут эту ночь.

Оказавшись в палатке, Ида сразу же начала делать уборку, хотя внутри было чисто и все аккуратно расставлено по местам. Она услышала, как скрипнула за спиной веревочная походная кровать, когда на нее опустился Дрого, но не обернулась. Прежде чем подойти к нему, она должна взять себя в руки: глуп» выглядеть такой сконфуженной и растерянной после того, как они уже были вместе и предавались любовным безумствам. При воспоминании о той бурной ночи Ида покраснела еще больше; пытаясь унять дрожь в руках, она переложила еще несколько вещей, понимая бессмысленность этой работы и боясь, что вызовет тем самым насмешку у Дрого. Внезапно она почувствовала на своих плечах его руки и встрепенулась: занятая борьбой с самой собой, она даже не заметила, как он поднялся с кровати и подошел совсем близко. Надеясь, что в полумраке он не заметит яркого румянца на ее щеках, Ида повернулась и робко взглянула на него.

— Отчего ты так застыдилась? — с легкой улыбкой произнес Дрого, нежно проводя пальцем по ее лицу. — Зарделась, словно невеста.

— Не знаю, что на меня нашло. Это ужасно, — пробормотала она, покорно следуя за ним, когда он повлек ее к кровати. — У меня такое чувство, будто я все еще невинна.

— Ничего странного здесь нет: одна-единственная ночь с мужчиной не может полностью избавить от этого ощущения.

Сев на постель, Дрого притянул Иду к себе и начал расшнуровывать ее платье.

— Мне кажется, что, даже если бы ты провела ночь со всей армией Вильгельма, у тебя сохранилось бы это восхитительное смущение. Такая уж ты есть…