Непобежденная

Нужно поговорить с ним откровенно, решила Ида, перебирая пальцами жесткие пряди его волос. Она чувствовала, что тоже стала дорога норманну, но ей хотелось, чтобы он сам признался в своих чувствах. А вдруг она ошибается и его бережное отношение к ней объясняется вовсе не любовью, а обычным физическим влечением? То, что он бесконечно заботлив, добр и обходителен с ней, на поверку может оказаться просто вежливостью воспитанного человека. Нет, прежде чем любовь к нему затянет ее с головой, словно омут, Ида должна убедиться в серьезности его чувств. Дрого имеет над ней слишком много власти; отдав ему всю себя без остатка, она станет совершенно беззащитной, закабалит себя, а больше всего на свете Ида боялась потерять внутреннюю свободу. Но если он любит ее так же беззаветно…

Неожиданно Дрого открыл глаза и, приподняв голову, посмотрел на Иду; их взгляды встретились. Девушка смутилась и тут же постаралась напустить на себя безразличный вид — он не должен знать о ее сокровенных мыслях. Впрочем, успокоила она себя через мгновение, опасаться нечего — ведь он не умеет читать чужие мысли, так зачем же ей смущаться и чувствовать себя виноватой?

Дрого слегка сощурил глаза и покачал головой, видимо, заметив, что она по какой-то непонятной ему причине чувствует неловкость.

— Я вспомнила происшедшее прошлой ночью, — поспешно пояснила она. — Кое о чем я тебе не рассказала.

Ида не собиралась говорить ему о встрече с Браном, но так тревожилась за своего суженого, что все же решилась.

— О чем именно? В ту ночь случилось что-то еще? — Дрого удивленно поднял брови, затем нахмурился. — Там был мужчина? — почти утвердительно проговорил он.

— Откуда ты знаешь? — растерянно глядя на него, пролепетала Ида. — Я ведь даже не намекнула на это, а ты никого не видел.

У Дрого едва не сорвалось с языка, что, как только он обнаружил отсутствие Иды в лагере, у него сразу мелькнула мысль о назначенной ею встрече в лесу с каким-нибудь саксонским лазутчиком и что сомнения не покинули его даже после того, как Ида поведала о якобы позвавшем ее на помощь голосе. Но он вовремя удержался и тут же возблагодарил себя за осторожность, ибо, признайся он в подобных подозрениях, это надолго и всерьез испортило бы их отношения.

— Я просто догадался, — выдавил из себя Дрого. — Скорее всего это был сакс, потому что норманн, увидев тебя ночью в лесу, привел бы тебя обратно в лагерь или убил на месте.

— Да, это был сакс. Молодой, примерно моего возраста или немного постарше. Он родственник Алдит. Думаю, он долгое время следил за лагерем, поскольку знал, что я оттуда. Он жаждал убить какого-нибудь норманна, чтобы отомстить за кровь, пролитую в Бексхили.

— Странно, что этот сакс не захотел убить тебя: ведь вы столкнулись, когда ты находилась рядом с телом его мертвой родственницы, к тому же он знал, что ты связалась с норманном.

По выражению лица Дрого было видно, что он именно так поступил бы в подобных обстоятельствах.

— Он и собирался меня убить, — откровенно призналась Ида, не желая выглядеть неискренней и оставлять в душе Дрого недоверие. — Первое, что я увидела, — это его меч, направленный прямо на меня.

— Надеюсь, теперь ты наконец, поняла, как опасно уходить из нашего лагеря в одиночку.

— Не стоит вес время напоминать мне об этом, — ласково сказала Ида, прижав палец к его губам. — Я не настолько глупа, чтобы не понимать, чем рискую. И все же… все же не уверена в том, что больше не буду уходить одна.

— Обещай мне поберечь себя и не делать этого.

— Не могу. Я знаю, что все равно нарушу это обещание. — Она нервно накрутила на палец прядь своих волос. — Когда я услышала у себя в голове этот голос, я поначалу постаралась просто не обращать на него внимание. Но не смогла. Он звал меня, тянул… Я боялась идти в темный лес, понимал, что это опасно и не разумно, но была не в силах остановиться. Молю Бога, чтобы подобное больше не произошло, но, если это повторится, я знаю, что поступлю точно так же. Я слышала тогда только этот зов о помощи; он заглушил собой все остальное — все страхи, сомнения…

Дрого, высвободив палец Иды из намотанного на него локона, поцеловал ее ладонь и привлек девушку к себе. Он не мог себе представить, как это — слышать в голове зов, однако в душе одобрял ее готовность бежать на крик о помощи, презрев любую опасность.

— Возможно, все эти твои видения и голоса мучают тебя потому, что ты слишком устала и настрадалась, — проговорил он, целуя ее ухо. — Война обострила твои чувства, ты стремишься хоть чем-нибудь помочь своему народу и используешь для этого малейшую возможность. И в первую очередь свой не обычный дар.

— Да, — тихо призналась Ида, прижимаясь к его груди и слушая ровное, сильное биение его сердца. — Мне стало бы гораздо легче, будь я уверена, что свой дар получила от Бога, и только на время войны, что бы я, как ты справедливо говоришь, могла помочь саксам. Но хорошо бы этот дар исчез сразу же по окончании войны!