Непобежденные

— Уже доложили, товарищ старший политрук. Приказано все отделение отправить в тыл.

Оперативность была прямо-таки поразительная, но Лезгинов ничего не сказал, знал: разведчики способны и не на такие чудеса.

— Бери, сержант, своих игроков и отправляйся к санчасти. Завтра решим, что с вами делать.

Грустной была процессия, через пять минут проследовавшая мимо Лезгинова, беседовавшего с Ереминым о вчерашнем ЧП в полку — попытке рядового Далабраимова перейти на сторону врага.

— В санчасть это даже очень ничего, — бодрились разведчики.

— Поближе к санитарочкам.

— Не болтать! — зло крикнул сержант. — Завтра разгонят нас по батальонам, будете знать.

— Это почему это разгонят?!

— Да карты, если хотите знать, разведчику даже необходимы, развивают сообразительность.

Говорили громко, явно в расчете, чтобы командиры слышали.

— Сообразительные в батальонах тоже нужны, — громко сказал Еремин, и разведчики примолкли.

Устроились они в лощине неподалеку от пестро раскрашенных палаток санчасти, сбились в кучу потеснее, с грустью вспоминая свою теплую землянку. Ветер тянул по лощине сухой, морозный, и просидеть ночь на этом ветру заранее всем было невмоготу. Правда, в разведке бывало и хуже, но то в разведке.

Вечерело, но было еще довольно светло. Бойцы поглядывали на палатки, соображая, с какого конца к ним подступиться, и тут набежал на них толстенький младший лейтенант с фотоаппаратом.

— Вы кто?

— Разведчики.

— А что здесь делаете?

— Отдыхаем.

— В разведку ходили?

— Ходили.

— То, что надо, — обрадованно засуетился младший лейтенант! Давайте я вас сфотографирую.

— Это еще зачем? — насторожился сержант.

— Для газеты.

— Ни к чему, вроде.

— Я сам знаю, что к чему. Поближе, поближе, товарищи. Приведите себя в порядок. Ну, будьте такими, какими в разведку ходили. Расположитесь на местности, будто продвигаетесь. Ну, не мне же вас учить.

Он катался от одного к другому, поправлял оружие, одергивал шинели.

— Ну, в газете же будете, в центральной. На всю страну. Увидят дома, обрадуются: жив наш-то герой.

Последнее убедило даже сержанта.

— А что, братва, — оживился он, — покажем на что способны…

Уже совсем стемнело, а они все обсуждали внезапно свалившуюся удачу — возможность через газету послать на Большую землю родным и близким свое коллективное фото.

Такими оживленными и разыскал их старший политрук Лезгинов, и они, перебивая друг друга, рассказали ему обо всем, выражаясь так, что, мол, если бы не случай с картами, не встретили бы они этого корреспондента.

— Не очень-то радуйтесь, — остудил их Лезгинов. — В бригаде Горпищенко такое же было, до сих пор от насмешек отбиться не могут.

Насторожились, но не больно-то испугались. Разве они в разведке не бывали? Разве не заслужили?

А Лезгинов с мстительным спокойствием начал рассказывать о том, что недавно в газете «Красная звезда» была опубликована большая фотография с подписью: «Бойцы бригады морской пехоты Горпищенко высаживают десант на побережье противника».

— Ну и что? — спросили.

— А то, что бойцы бригады Горпищенко обороняются в районе высоты Сахарная головка и моря в глаза не видели: Теперь с серьезным видом все спрашивают, что это они за новинку применили — использование морских шлюпок в сухопутной обороне? А то интересуются, не подмочили ли они во время высадки Сахарную головку.

Посмеялись смущенно.

— А пускай шуткуют. Зато фото дома увидят.

— На коллективном фото лиц не разобрать. А в части все узнают, как вы в разведку ходили… — Ну ладно, может, еще и не напечатают в газете, — успокоил он примолкших разведчиков. — Расскажите-ка лучше, как вы вчера этого типа на нейтралке взяли?

— Кольцов в секрете был, пускай рассказывает.

Этого увальня в телогрейке Лезгинов знал. Слышал, как он захватил немецкий танк и как в разведчики попал.

— Рассказывать-то нечего, — буркнул Кольцов. — Сидел в секрете, а он ко мне и пришел.

— С чего же вы решили, что перебежчик? Может, заблудился человек?

— Как же, заблудился, прямиком к немцам чесал, да еще прятался. Немцы как раз орали: «Рус, гуся хочешь?» Перепились, видать.

— А вы? — спросил Лезгинов.

— Что я? Был бы не в секрете, я бы им показал гуся.

— А что бы вы сделали?

— Подполз бы и пару гранат. И так терпения уж не хватало. Привстал даже, чтобы дорожку высмотреть, а тут он и идет…

Застучали торопливые шаги в темноте, и все повернулись на звук. Это был связной от командира взвода, шустрый и, по общему мнению, бестолковый, то и дело попадающий впросак, но всеми любимый Ленька Солодков. Он пробежал мимо, не заметив разведчиков, сидевших тесной группой среди кустов, но вдруг круто развернулся и закричал еще издали:

— Устроились! Этак каждый в картишки перекинется и — в санчасть. А ну бегом за мной! — Увидел Лезгинова, переменил тон. — Извините, товарищ старший политрук. Приказано всем срочно во взвод.

Разведчику собраться — все равно, что другому чихнуть. Миг и нет никого, только ветер шумит в голых кустах да похлопывает ледяными ладонями по туго натянутым полам палаток. Капитан Еремин уже топтался возле землянки, ждал.