Непобежденные

Корреспондент центральной газеты Александр Колодан был уже не молод и не раз ездил на фронт. Но этого недоставало, чтобы главный редактор относился к нему, как к знатоку фронта, умеющему найти «изюминку». Поэтому-то поездку в осажденный Севастополь Колодан рассматривал, как своего рода испытание способностей, и летел на «Дугласе» над ночным морем с нетерпением студента, впервые вырвавшегося в творческую командировку.

Путь был не близкий — через Куйбышев, Сталинград, Краснодар. И в Москве с восхищением и удивлением говорили о Севастополе, продолжавшем сражаться в глубоком вражеском тылу. Один этот факт вселял в людей веру в победу. Но Москва жила всем фронтом, а здесь, на юге, только и разговоров было о Севастополе, откуда приходили рассказы о таком непостижимом героизме, в какой трудно поверить…

Теперь Колодан всматривался в густую тьму, где мерцали по горизонту бесчисленные светлячки. Догадался: светят ракеты, обозначают фронт.

Внезапно показался впереди черный обрыв берега, мелькнул пунктир огоньков, и самолет затрясло, как телегу на ухабистой дороге.

Колодан выпрыгнул на каменистую неровную полосу, потянулся, оглядываясь, нетерпеливо ловя первые впечатления.

— Шагай туда! — крикнул ему летчик, и захлопнул дверь. Немного обиженный, что не встречают, он побрел куда-то, спотыкаясь о камни. В других местах, в прежние выезды на фронт, было иначе: его ни на минуту не оставляли без сопровождающего. Вскоре увидел группу женщин, сидевших прямо на земле, чего-то ожидавших. Проходя мимо, разглядел, что одна сидит на невзорвавшейся немецкой бомбе с искореженным стабилизатором.

— Это же бомба! — воскликнул он.

— Ага, — удовлетворенно сказала женщина. — Была бомба.

— Не боитесь?

— Вы с самолета? — не ответив, спросила женщина, с каким-то недоверием оглядела его и показала на невысокий бугор в отдалении. — Вам туда надо.

Пройдя немного, он оглянулся: женщины ревниво следили за ним. Ночь, казавшаяся кромешной с высоты, здесь была не такой уж темной. Или давал знать о себе близкий рассвет? По пути Колодан набрел на бугорок поменьше — землянку, из открытого входа слышались хрипы, стоны, устало-спокойные голоса. Понял: в землянке раненые, дожидающиеся отправки на Большую землю. — Так умиротворенно говорят отвоевавшие свое, смирившиеся с неизбежным люди.

— Ты-то орден получишь, как пить дать, — с натугой, даже с присвистом говорил один.

— Где уж мне, — ответил другой, вроде бы, совсем молодой и здоровый.

— Я сам видел, как ты танк подорвал, геройство проявил.

— Если всех награждать, кто тут геройство проявил, никаких орденов не хватит.

— Ордена — не танки, их много можно наделать.

— А ты о пяти моряках слыхал?

— Что под танки бросались?

— Ну.

— Так неправда, поди. Все герои, когда погибшие. Ордена надо живым давать, чтобы злее дрались…

Вспыхнул желтый огонек, и Колодан, испугавшись что его увидят подслушивающим, поспешил уйти.

В штабной землянке, куда он попал, горела автомобильная фара. Пожилой майор с неподвижным, тяжелым от усталости взглядом, долго листал его документы.

— Сколько в вас весу? — спросил неожиданно.

— Чего?

Но ответ, как видно, не интересовал майора.

— Пара ящиков снарядов, — сказал он, оглядев, корреспондента с головы до ног. — Севастополю боеприпасы нужны, а не корреспонденты.

— Вы недооцениваете, — обиделся Колодан.

— Да? — Казалось, майора искренне заинтересовало возражение. — Впрочем, может, вы правы. Слишком много безымянных героев, слишком много. А ведь потомки будут судить о наших делах но вашим рассказам. Даже не по нашим делам, а по вашим рассказам…

— Однако, товарищ майор…

— Ладно, извините. Все равно машины пока нет. А сидеть и молчать — уснешь, того гляди.

Насторожившийся было, он вдруг проникся к майору симпатией. Словно открылась перед ним дверь и дохнуло оттуда неведомым и волнующим, что сам для себя Колодан называл «ароматом предчувствия», без которого, он знал, не получался никакой материал. И с новой уверенностью подумал он, что найдет здесь, на истерзанной земле Севастополя, нечто особенное. И первую фразу этого «особенного» он уже уловил в сердитых словах: «Слишком много безымянных героев».

— А что вас интересует в Севастополе? Если не секрет, конечно.

— Да нет, какой секрет. Ну, сначала хотелось бы встретиться с командармом Петровым…

— Вот что я вам скажу. — Майор решительно потер подбородок «Не надо встречаться с Петровым. Он, конечно, человек интеллигентный, не откажет…

— Ну, знаете!…

— Знаю, потому и говорю. Спросите, когда Петров спит? Не надо его беспокоить. К тому же писать вы будете, как я понимаю, о рядовых героях, тех самых, на ком, главным образом, и стоит Севастополь. Их вы найдете в окопах. А разобраться, где кто, лучше всего помогут, пожалуй, наши газетчики. Да, да, в Севастополе много своих, так сказать, представителей печати: у нас три газеты выходят, не считая дивизионок.