Непобежденный

– О, и что же это? – послышался голос сбоку от них. – Какой повод для праздника, мои прежние товарищи?

Катон и Макрон повернулись и увидели Вителлия. Тот не стал надевать тогу и был в красной шелковой тунике с вышитыми на ней золотыми листьями. Волосы у него были уложены красивыми локонами, с маслом.

– Если не возражаете, я к вам присоединюсь.

Вителлий едва улыбнулся, опускаясь на свободное место между другими пирующими, напротив Катона и Макрона.

– На самом деле возражаем, – ответил Макрон.

Вителлий никак не среагировал на его слова и даже не поглядел в глаза центуриону. Вместо этого он поглядел на Луция, дружески помахав ему рукой и подмигнув.

– И кто это у нас тут за такой прекрасный юноша?

– Мой сын, – ответил Катон, скрипнув зубами.

– Твой сын?

Вителлий сделал едва заметное ударение на первом слове. Катон постарался не вздрогнуть, вообще не реагировать.

– Именно так. Луций Лициний.

– Еще без прозвания?

– Я хочу получше узнать его прежде, чем выбирать. Как я уже сказал, это мой сын и это не должно тебя беспокоить.

Катон слегка подвинулся, отворачиваясь от незваного собеседника и будто желая продолжить разговор с Макроном.

– Чудесный паренек и правда. Уверен, он превратится в столь же прекрасного юношу вне зависимости от того, кто его отец.

На этот раз Катон не смог сдержаться и поглядел на сенатора.

– В смысле?

– В смысле, что его отец – знаменитый воин, а дед – уважаемый сенатор, но, даже учитывая это, я уверен, что он сможет оставить собственный след в обществе Рима. Как и его отец.

Вителлий продолжал улыбаться, ожидая ответа на свои провокационные намеки. Катону пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы ответить в спокойном тоне.

– Я нисколько не сомневаюсь в задатках Луция, которые разовьются под моим руководством. А также с помощью моего друга, центуриона Макрона.

Вителлий коротко кивнул Макрону.

– Значит, он разовьет в себе привычки уличного забияки, сочетающиеся с умом и чувствительностью философа. Тогда удачи ему. Она ему пригодится.

Катон решил, что с него достаточно, и развернулся к сенатору.

– Ты достаточно позабавился. Теперь, если у тебя еще есть что сказать кому-то из нас, говори. Если нет, то мы будем благодарны, если ты отвалишь в ту клоаку, из которой вылез.

Макрон кашлянул.

– Катон, дружище… следи за тем, что говоришь.

Луций с любопытством поглядел на двух мужчин. Катон взял сладкое печенье и сунул в руки сыну.

– На, Луций, попробуй.

Малыш с радостью схватил печенье и принялся слизывать медовую глазурь прежде, чем откусить печенье крохотными жемчужно-белыми зубами. Пока он был занят, Катон снова обратился к Вителлию.

– Говори, что хотел. И уходи.

– Так-то лучше. Незачем переходить на язык Субуры^[4], когда со мной разговариваешь, дорогой мой префект. Боюсь, ты слишком много времени провел среди простых легионеров, растеряв утонченность, которую приобрел, когда рос в императорском дворце.

Вителлий наклонился вперед, взял пустой кубок и поднял его.

– Налей мне вина, будь добр, центурион Макрон.

Макрон стиснул зубы и сделал требуемое, налив кубок до края, а потом еле заметно сдвинул носик кувшина, продолжая лить красное вино на руку сенатора и на длинный рукав его туники.

– Какого черта ты творишь, неуклюжий ублюдок?

Вителлий резко отдернул руку, пролив вино из кубка, и зло поглядел на Макрона.

Тот изобразил потрясение.

– Командир, будьте любезны, мы же еще не в Субуре.

Катон не сдержался и рассмеялся, Макрон тут же присоединился к нему, и даже Луций захихикал.

Вителлий плотно сжал губы, но через мгновение на его лице снова было показное хладнокровие. Он поднял кубок.

– Хорошая игра, центурион. Верю, что ты сохранишь такое же присутствие духа в тяжелые времена, которые нам предстоят. Я хотел произнести тост и был бы рад, если бы вы его со мной разделили. Итак, друзья мои, давайте выпьем за предстоящую кампанию. Смерть врагам, победа и слава воинам Рима.

Катон и Макрон озадаченно переглянулись, и Макрон слегка поднял подбородок.

– А поточнее?

– О, похоже, вам еще не сообщили. Тогда позвольте выступить в роли глашатая благой вести. Которая определенно согреет сердца истинных воинов, таких, как вы.

Вителлий поднял кубок и небрежно отпил вина, а затем поставил кубок на стол.

– Предположу, что к тому времени, как вы вернетесь домой, там вас уже будет ожидать соответствующий приказ.

– Приказ? – переспросил Катон, приподымая брови. – Какой приказ?

– Ты и центурион Макрон назначаетесь в группу войск, которую отправляют в Тарраконскую Испанию для подавления бунта. Суда с передовым отрядом уже вышли в море. Основная часть войск прибудет к концу месяца. Старшие командиры отправятся вместе со мной, чтобы нагнать передовой отряд в пути. В их числе вы оба.

– Что за черт? – сказал Макрон. – Мы только что из Британии вернулись. Это какая-то шутка. И весьма дерьмовая.

Лицо Вителлия стало серьезным.

– Уверяю тебя, это не шутка.

На мгновение повисло молчание, а затем заговорил Катон:

– Почему мы?