Неподходящее занятие для женщины. Черная башня

— Именно когда люди начинают говорить правду, у них и возникает потребность в адвокате.

— Но я всегда говорила правду! Зачем мне лгать?

Риторический вопрос стал ошибкой. Ответ оказался совершенно серьезным, словно ей и впрямь было необходимо его объяснение.

— Скажем, для самозащиты — во что я не очень-то верю — или чтобы защитить еще кого-то. Мотивы могут быть разными — любовь, страх, чувство справедливости. Не думаю, чтобы вы общались с кем-нибудь по этому делу долго и прониклись глубоким чувством, так что любовь оставим в стороне; я также думаю, вас нелегко запугать. Так что поговорим о справедливости. Очень опасный принцип, мисс Грей.

Ей было не впервой сидеть на допросе. Кембриджская полиция отнеслась к своим обязанностям со всем рвением. Однако впервые ее допрашивал человек, который знает: знает, что она лжет, что Марк Келлендер не накладывал на себя руки, — знает, в отчаянии подумала она, все, что только требуется знать. Приходилось смотреть в глаза реальности. Конечно, уверенности у него быть не может. Никаких признаваемых судом доказательств у него нет и никогда не будет. Никто из живущих на земле не сможет раскрыть ему правду, кроме Элизабет Лиминг и ее самой. Она же не собиралась проговариваться. Пускай Дэлглиш таранит ее волю всей своей неопровержимой логикой, добротой, любопытством, вежливостью, терпением — ничего она не скажет, и нет в Англии способа, чтобы принудить ее изменить решение.

Не дождавшись ее реакции, он жизнерадостно сказал:

— Что ж, посмотрим, чего мы достигли. В результате своих розысков вы заподозрили, что Марк Келлендер мог пасть жертвой убийства. Мне вы в этом не признались, но ясно высказали свои подозрения сержанту Маскеллу из кембриджской полиции. Затем вы вышли на след старой нянюшки его матери и выведали у нее что-то о его детстве, о женитьбе Келлендера, о смерти миссис Келлендер. Следующий ваш шаг — посещение доктора Гледвина, терапевта, пользовавшего миссис Келлендер перед ее смертью. Прибегнув к хитрости, вы выведали группу крови Рональда Келлендера. Смысл заниматься этим существовал только в случае, если вы заподозрили, что Марк родился не от брака тех, кто считался его родителями. Затем вы сделали то, что сделал бы на вашем месте и я: побывали в Сомерсет-Хаусе и ознакомились с завещанием Джорджа Боттли. Разумный шаг. Если пахнет убийством, всегда разузнайте, кто от него выигрывает.

Выходит, он пронюхал и про Сомерсет-Хаус, и про звонок доктору Винэйблсу. Что ж, этого следовало ожидать. Он относит ее к категории людей, наделенных таким же умом, как и он сам: она вела себя точно так же, как повел бы на ее месте и он. Пока она помалкивала. Он сказал:

— Вы не упомянули о своем падении в колодец. В отличие от мисс Маркленд.

— Случайность. Я ничего толком не помню. Должно быть, я решила обследовать колодец и потеряла равновесие. Он все время не давал мне покоя.

— Вряд ли это случайность, мисс Грей. Вы не в состоянии отодвинуть крышку, не вооружившись веревкой. Мисс Маркленд споткнулась о веревку, только она оказалась аккуратно смотанной и припрятанной в траве. Стали бы вы снимать ее с крюка, если бы просто обследовали колодец?

— Не знаю. Я не помню ничего из того, что случилось до падения. Помню лишь, как плюхнулась в воду. Что-то не пойму, какое это имеет отношение к смерти Рональда Келлендера.

— Возможно, самое прямое. Если кто-то попытался вас укокошить, а я думаю, так и произошло, то этот человек прибыл из Гарфорд-Хауса.

— Почему?

— Потому что покушение на вашу жизнь было, видимо, связано с вашим расследованием обстоятельств смерти Марка Келлендера. Для кого-то вы стали представлять опасность. Убийство — дело серьезное. Профессионалы не любят за это браться, если нет абсолютной необходимости, да и любители не так рвутся убивать, как вы, возможно, воображаете. Вы стали для кого-то очень опасной женщиной, мисс Грей. Кто-то накрыл колодец крышкой; не провалились же вы сквозь деревяшку.

Корделия предпочла отмолчаться. Какое-то время стояла тишина, потом он снова заговорил:

— Мисс Маркленд рассказала мне, что после того, как она вытащила вас из колодца, ей не хотелось оставлять вас одну. Но вы настояли на ее уходе. Вы заявили, что не боитесь остаться в коттедже одна, потому что у вас есть пистолет.

Корделия поразилась, насколько болезненным может оказаться любое, даже мелкое предательство. Но разве у нее есть право винить мисс Маркленд? Уж наверное, инспектор взялся за нее с умом и убедил, что ее откровенность — в интересах самой Корделии. Теперь и она может совершить предательство. Кстати, такое объяснение придаст ее словам вес, ибо они не станут прегрешением против правды.

— Мне хотелось от нее избавиться. Она рассказала мне кошмарную историю о своем незаконнорожденном ребенке, свалившемся в этот колодец и утонувшем. Я только что сама спаслась оттуда же. Я не желала этого слышать, просто не могла вынести. Я наврала ей про пистолет, чтобы заставить ее уйти. Я не просила ее исповедоваться мне, это было несправедливо. Она взывала о помощи, но мне нечем было ей помочь.