Неподведенные итоги

Конечно, наша профессия накладывает отпечаток на характер, мало того, изменяет его. Но, будучи непреклонным в достижении цели, как важно не загрубеть душой, остаться доброжелательным, отзывчивым, тактичным человеком. Часто власть, дарованная нам по положению (это относится не только к режиссерам), развращает душу. И тогда человек превращается в безапелляционного диктато­ра, в нем появляется кастовая высокомерность, небрежение к дру­гим, вырастает ощущение собственной исключительности. Мне ду­мается, что такой художник обязательно начнет деградировать, по­тому что лишится главного – сердечности, чуткости, отзывчивости, сострадания. В нем останется только непомерная любовь к самому себе.

Хорошо, если режиссеру удастся сохранить в себе непосредствен­ность – свежий и даже в чем-то наивный взгляд на вещи, если он сможет сберечь способность удивляться и противостоять равноду­шию и цинизму. Ведь скептицизм, а затем цинизм постепенно отрав­ляют душу и ведут опять-таки к чванливости и спеси.

Так что подлинный режиссерский характер – это сложный сплав настойчивости и податливости, упрямства и уступчивости, уверен­ности и умения сомневаться. Режиссер должен знать себе цену, но ни в коем случае не переоценивать собственную персону и ее значение. Его душа обязана быть не только открытой доброте, которая, с моей точки зрения, является высшим проявлением человеческой натуры, но и творить ее. Режиссер должен быть защищен непробиваемой броней и одновременно очень раним. И еще одно качество необхо­димо каждому, кто занимается кинорежиссурой, – терпение. Ведь постановка фильма – процесс, длящийся целый год, а то и больше. И надо уметь растянуть, распределить на весь этот период творчес­кий запал; заставить себя терпеливо ждать, пока начнут появляться первые результаты; покорно выносить непогоду; смириться, когда из-за болезни актера ты отстал от плана; выдержать все, даже неуда­чу, даже плохую картину. Потому что помимо таланта, упорства и здоровья основа нашей профессии – терпение и трудолюбие.

ОБ ИГОРЕ ИЛЬИНСКОМ

Мне повезло. Я снимал прекрасных, даровитых артистов. Среди них Иннокентий Смоктуновский и Барбара Брыльска, Никита Михалков и Людмила Гурченко, Олег Ефремов и Лариса Голубкина, Татьяна Догилева и Марина Неелова, Анатолий Папанов и Светлана Немо­ляева, Олег Басилашвили и Александр Ширвиндт, Валентин Гафт и Ия Савина, Алиса Фрейндлих и Лия Ахеджакова, два Андрея – Ми­ронов и Мягков, два Леонида – Филатов и Марков, два Георгия – Бурков и Жженов, два Евгения – Леонов и Евстигнеев, два Сер­гея – Юрский и Филиппов, два Юрия – Яковлев и Никулин. А в самом начале своего режиссерского пути мне довелось встретиться с корифеем нашего театра и кино – Игорем Ильинским. Окунемся в оттепельный 1956 год...

Сценарий «Карнавальной ночи» представлял собой, по существу, эстрадное кинообозрение. Едва прочерченный сюжет служил нехит­рым стержнем для связки концертных номеров. Вместо живых людей сценарий населяли маски. Огурцов – маска тупого бюрократа; ге­роиня фильма Леночка Крылова – маска оптимизма и жизнерадост­ности; влюбленный в Леночку электрик Гриша – маска робости и застенчивости. Между тем эти маски действовали не в средневековой комедии «дель арте», а в современной реалистической среде, с ее конкретными социальными и жизненными проблемами. Происходя­щее не могло быть условно-отвлеченным, маскам предстояло обрес­ти конкретные, достоверные черты. Но как этого достичь?

Задача представлялась мне достаточно ясной, а вот как ее выпол­нить, ощущалось еще довольно-таки туманно. Понятно одно: с по­мощью актеров попытаться насытить плотью и кровью схематично выписанные образы, наделив их вполне определенными человечес­кими и бытовыми красками, преодолеть драматургическую бедность характеров. При этом главным для меня оставалась сатирическая на­правленность, а центром картины являлся, конечно, образ Огурцова. Успех фильма во многом зависел от того, кто станет играть эту роль.

Предложение Пырьева пригласить Игоря Ильинского повергло меня в панику. Ильинский по возрасту годился мне в отцы. Я знал его как зритель с самого детства. Любимый актер Якова Протазанова, снявшийся в «Аэлите», «Закройщике из Торжка», «Процессе о трех миллионах», «Празднике святого Йоргена». Ведущий артист в театре Мейерхольда, исполнивший роли Счастливцева и Присыпкина, Фамусова и Расплюева. Непревзойденный Бывалов в фильме Григория Александрова «Волга-Волга». Актер, создавший блиста­тельную галерею русских классических образов – от Хлестакова до Городничего – на сцене Малого театра. С одной стороны – люби­мец публики, популярнейший артист, крупный художник, с другой стороны – я, то есть никто!

Еще не встретившись с ним, я уже оробел перед знаменитым име­нем. Обычно режиссеров пугает неизвестность актера – Бог знает на что он способен! Меня в данном случае пугала известность Игоря Владимировича. Что за человек Ильинский? Захочет ли он слушать указания молодого, начинающего режиссера?