Неподвластные времени

Анни стояла среди столовой – она так растерялась, что могла только стоять и беспомощно смотреть на бесформенную груду вещей вокруг нее. Ее трясло, но явно не от холодного сквозняка.

– Зачем? – спросила она в пространство.

– Они, несомненно, что-то искали. Голос Харпера напугал ее. Она обернулась и увидела, что он стоит в дверях кухни.

– Что? – растерянно всхипнула она. – Что можно у нас искать?

Харпер скрестил руки на груди, запрокинул голову и прикрыл глаза. На скулах его вздулись желваки.

– Я-то надеялся, что ты сама знаешь, что.

– Я? – услыхав такое предположение, Анни резко засмеялась. – Я сейчас даже фамилию-то свою как следует вспомнить не могу, не то что понять, что именно здесь искали и кто.

Харпер наклонил голову и секунду смотрел в пол.

– Пойду поищу чего-нибудь, чем можно было бы загородить дверь.

Она смотрела, как он поворачивается, чтобы уйти, с опущенными плечами и застывшим лицом.

– Харпер!

При звуке ее голоса он застыл как вкопанный.

– Спасибо за то, что приехал. За то, что помог найти Фрэнка. Не знаю, что бы я делала тут одна.

Харпер фыркнул.

– Не говори ерунды. Фрэнка, говоришь, помог найти? Разве это помощь?

Ее сердце забилось чаще, она шагнула к нему.

– Ты все еще злишься, что Фрэнк не дал снять отпечатки пальцев?

Харпер тяжело вздохнул раз, другой. Потом передернул плечами и покачал головой.

– Я не о том. Поскольку ничего не пропало, то нет и состава преступления. Никакой речи о том, долго ли ты отсутствовала дома и сколько у них было времени забраться внутрь. Они должны были взять отпечатки у тебя и Джейсона для сличения, и отпечатки Майка у них тоже должны были быть. Твой дом может гореть синим пламенем, а им все до лампочки. Здесь побывал кто-то весьма опытный. – Он, насупившись, разглядывал комнату. – Боюсь, они даже не оставили отпечатков.

Харпер снова повернулся, чтобы уйти.

– Пойду поищу, чем можно забить окно.

– Спасибо, Харпер, – сказала Анни. – В амбаре есть фанера. А я пока сварю кофе.

Он вышел в кухню, Анни посмотрела ему вслед, затем обвела взглядом хаос, царящий вокруг, и добавила:

– Может быть.

Харпер заставил себя не оборачиваться и вышел из дома на освещенный задний двор. Он не мог спокойно смотреть в эти застывшие затравленные глаза. Попадись ему в руки подонок, который это все устроил, он был его прижал и держал до тех пор, пока не взвоет.

Какого дьявола они искали в доме Анни?

Анни лихорадочно думала о том же, собирая хлам с кухонного пола и выкидывая в помойку черепки. Кофеварка и чайник были целы, так что Харпер свой кофе получит. Сама она не могла ни есть, ни пить, желудок свело, и к горлу подкатывала тошнота при виде ее оскверненного дома.

На ступеньках у задней двери раздался скрип башмаков Харпера.

Анни повернулась навстречу ему, но тут зазвонил телефон, и ей пришлось уйти с кухни. Она сняла трубку, висевшую в простенке между дверями кухни и кладовой.

– Алло? – В трубке молчали. По спине Анни пробежала струйка ледяного пота. Неужто это тот самый негодяй, который уже звонил два раза? Тот, кто ворвался в ее дом?

– Чего вы хотите? – спросила она как можно уверенней.

– Твой муж взял кое-что, что ему не принадлежит.

Анни окаменела. Она совсем не ждала, что ей на этот раз ответят, а уж такого ответа – тем более.

– Это должно вернуться ко мне.

Растерянная и перепуганная, Анни обернулась и встретила пристальный взгляд Харпера. «Вернуть? Он хочет вернуть это? Что – это?» Что взял Майк, и главное – у кого?

Единственное, что пришло Анни в голову, – Майк собирался получить деньги. Он никогда не говорил ей, кто должен был дать ему деньги и за что . Но он не успел получить денег, в этом она была уверена. Если бы Майк «достал» деньги, которых он ждал, он сказал бы об этом, разве нет?

– Эй, дамочка, вы меня слышите? Это должно вернуться ко мне.

Анни пыталась проглотить ком, застывший в горле, но не могла.

– У меня нет того, о чем вы говорите.

– Ну так поищи! У тебя сорок восемь часов, а потом я опять позвоню и скажу тебе, что делать дальше.

– Но я даже не знаю, что вам надо… – но было поздно, в трубке раздались гудки.

– В чем дело? – спросил Харпер, пристально глядя на нее.

Анни, вся дрожа, рассказала ему о звонке. Харпер выругался.

– О чем он говорил, Анни? Во что еще вляпался Майк?

– Не знаю! – выкрикнула она, совершенно потеряв самообладание, потом глубоко вздохнула и продолжала: – Не знаю. Все, что мне известно, я рассказала тебе на прошлой неделе. Майк все говорил про какие-то деньги, которые он должен был вот-вот получить. Вроде бы много денег – но он никогда не говорил точно, сколько именно.

– А откуда он собирался достать эти деньги?

Анни покачала головой – ей было неуютно, словно ее допрашивал настоящий агент ФБР, а не Харпер.

– Я же говорю, не знаю.

– Ты думаешь, он все же их получил?

– Он ничего не говорил об этом, но мне кажется, что в конце концов они попали бы к нему, именно так, как он и задумывал.

– А ты узнала голос по телефону? Она снова покачала головой.

– Нет. Он явно изменил голос, чтобы его не узнали.

– Мужчина? Анни кивнула.

– Он старался изменить голос? Каким образом?