Непоэмание

На пляже «Ривьера» лежак стоит сорок гривен.
У солнышка взгляд спокоен и неотрывен,
Как у судмедэксперта или заезжего ревизора.
Девушки вдоль по берегу ходят топлесс,
Иногда прикрывая руками область,
Наиболее лакомую для взора.
Я лежу кверху брюхом, хриплая, как Тортила.
Девочки пляшут, бегают, брызгаются водою —
Я прикрываю айпод ладонью,
Чтоб его не закоротило.
Аквалангисты похожи на сгустки нефти – комбинезон-то
Чёрен; дядька сидит на пирсе с лицом индейского
истукана.
Я тяну ледяной мохито прозрачной трубочкой из стакана
И щурюсь, чтобы мальчишки не застили горизонта.
Чайки летят почему-то клином и медленно
растворяются в облаках.
Ночью мне снится, что ты идёшь из воды на сушу
И выносишь мне мою рыбью душу,
Словно мёртвую женщину, на руках.

10 июля 2007 года

«И тут он приваливается к оградке, грудь ходуном…»

И тут он приваливается к оградке, грудь ходуном.
Ему кажется, что весь мир стоит кверху дном,
А он, растопырив руки, упёрся в стенки.
Он небрит, свитерок надет задом наперёд,
И уже ни одно бухло его не бёрет,
Хотя на коньяк он тратит большие деньги.

Он стоит, и вокруг него площадь крутится, как волчок.
В голове вертолётик, в кабиночке дурачок
Месит мозги огромными лопастями.
«Вот где, значит, Господь накрыл меня колпаком,
Где-то, кажется, я читал уже о таком».
И горячий ком встаёт между челюстями.

«Вот как, значит, оно, башка гудит как чугун.
Квартирный хозяин жлоб, а начальник лгун,
Хвалит, хвалит, а самого зажимает адски;
У меня есть кот, он болеет ушным клещом,
А ещё я холост и некрёщен.
Как-то всё кончается по-дурацки.

Не поговорили с тех пор, отец на меня сердит.
А ещё я выплачиваю кредит,
А ещё племянник, теперь мне вровень».
И тут площадь, щелчком, вращаться перестаёт.
Дурачина глушит свой вертолёт.
И когда под лёгкими сходит лёд —
Он немного
даже
разочарован.

18 июля 2007 года

Простая история