Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига

«Вот что я вам скажу, – ответил Зигги. – Решительно выступайте против всей этой чепухи от отрицателей Холокоста, которая распространяется по университетским кампусам. Например, один из отрицателей, мистер Бьюкенен, утверждает, что у него имеются доказательства, будто бы в Треблинке, одном из худших лагерей, нельзя было отправить в газовые камеры такое большое количество евреев одновременно. Почему? Потому что, по его словам, наука этого не допускает. Что за наука? Он рассказывает, что много лет назад в Западной Виргинии был взрыв на угольной шахте и, согласно документам, несколько человек, находившихся в тамошних туннелях, задохнулись за сорок пять минут. Когда его приперли к стенке со словами “Что это за документы и что тогда делать с 80 тысячами евреев, уничтоженных в Треблинке?”, он наконец сознался, что прочитал обо всем этом в немецкой неонацистской газете. Бросайте им вызов. Заставляйте их отвечать за свои слова. Это самая эффективная мера».

Четвертый студент спросил: «Если бы вы сейчас могли что-то показать Адольфу Гитлеру, если бы он сейчас был жив, что бы вы показали? Что бы вы ему сказали?»

Зигги улыбнулся и ответил: «Ничто не уязвило бы его больше, чем возрождение израильской нации. Мы пережили его, как пережили Крестовые походы, испанскую инквизицию, Сталина и смертоносных палестинских боевиков. Я показал бы ему прекрасных маленьких еврейских детей, – возможно, в этот момент Зигги думал о своих внуках Джонатане и Джесси, детях Шерри, – и даже говорить бы ничего не стал».

Зигги устроили продолжительную овацию – хлопали от всего сердца. Марта Лестер, штатный юрист банка TCNJ, присутствовала на встрече и впоследствии вспоминала, что слушатели «бывали необычно тихими во время выступления, но аплодисменты потом были оглушительными».

Слушал речь и Рич Фракаро, заведующий оборудованием в штаб-квартире TCNJ. «Больше всего выступление в Университете Кина запомнилось мне тем, как Зигги искренне ему отдавался. Было видно, как его переполняют эмоции. Он хотел дать всем понять: “Никогда не забывайте и не позволяйте забывать остальным”. И ради этого он рассказывал свои потрясающие истории, которые словно приковывали слушателей к месту».

«Сохранение памяти о Холокосте – основная цель Вильцига, – говорилось в статье в журнале Commerce. – Он утверждает, что никогда не устанет напоминать: нельзя забывать о подобных ужасах, иначе они повторятся».

Над камином в офисе Зигги висела мраморная табличка размером четыре на три фута – подарок от жены и детей, – на которой было выгравировано его жизненное кредо: «СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ, ЗАБЫВШИЕ О ГОРЬКОМ ПРОШЛОМ, НЕ ЗАСЛУЖИВАЮТ СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО».

«Отец не уважал евреев, отказывавшихся говорить о Холокосте, будь они бывшими узниками или нет, – рассказывал его сын Алан. – Помню, как-то к нему приехал торговец алмазами из Израиля. Он собирался заняться недвижимостью, и ему нужно было банковское финансирование. Пока мы с ним ждали отца, он посмотрел на табличку над камином и сказал мне: “Pshah! Незачем помнить о всяких ужасах. Нужно преодолевать и забывать их”. Я встал, вышел в соседнюю комнату, где у отца заканчивалась предыдущая встреча, и пересказал ему, что сказал этот человек. Отец вышел в приемную и сказал ему: “Удачи с проектом” – и вышел. На том все и кончилось».

22 Непрекращающаяся война

«Зигги Вильциг… за два последних десятилетия в одиночку довел капитализацию банка со 180 миллионов долларов до более 2,2 миллиарда, – писал журнал New Jersey Business, – причем только за счет внутреннего роста. [TCNJ] – самый ликвидный банк штата[99]. Он только что показал рекордную выручку девятый год подряд – показатель, недостижимый для всех остальных крупных банков штата. Чрезвычайно высокий коэффициент покрытия капитала позволил ему стать “самым здоровым” банком штата»[100].

При Зигги стоимость акций банка повысилась с 10 долларов за штуку в 1983 году до 150 долларов за акцию в 1992 году после дробления компаний. К осени 1992 года Зигги открыл уже сорок филиалов в восьми округах штата. «План состоит в том, – объяснял он в октябрьском интервью журналу Commerce, – чтобы все филиалы находились не более чем в часе езды от штаб-квартиры Трастовой компании в Джерси-Сити, что позволяет топ-менеджерам банка своевременно реагировать на запросы клиентов. Мы можем приехать к ним в офис и на месте проанализировать их потребности».

Зигги перевел офис Wilshire в штаб-квартиру банка на Джорнал-сквер, что позволяло ему (ныне официальному «старшему консультанту» банка) мгновенно вызывать к себе в офис свою дочь Шерри.

Деловые отношения Шерри с Зигги были самыми тесными из всех троих детей, но при этом и самыми напряженными. В хорошем настроении Зигги выказывал ей свое уважение и относился как к полноценной коллеге. В других случаях он критиковал все подряд, даже ее маникюр. Однако Зигги и Шерри хорошо работалось вместе, и Зигги устраивал покупки и продажи Wilshire через свою дочь, как если бы ничего не изменилось – ничего, кроме надежд Шерри на собственную жизнь.