Непокорная для эльфийского короля (СИ)

Вот что я должна сделать. Я должна найти его и провести переговоры. Плевать, что на Совете не может быть женщин. Меня послушают. У них не будет выхода.

Я сделала глубокий вдох, выдох и вернулась в комнату Совета в облике девушки.

— Старейшина! Отправьте меня к нему на переговоры!

— Тори?

— Лисонька…

– Тебе сюда нельзя!

— Тише, — осадил мужчин Ренигаст и взглянул на меня, — Подслушивать нехорошо, Виктория. — Он пристально взглянул на меня, но я не дрогнула.

— Никто не может тронуть Посланницу! Отправь меня Посланницей к ним!

— Ты молодая девушка, Виктория, — ответил Старейшина, — Ты считаешь, тебе удастся договориться о мире?

Я не боялась этого предводителя эльфов, хоть и волновалась.

— Мама заключала перемирие с драконами, а они гораздо хуже! — привела я довод.

Мужики начали переговариваться.

— Мария была Посланницей? — все смотрели на папеньку.

Тот выглядел совсем расстроенным и несчастным.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, — обратился он к Старейшине.

Ренигаст поднялся и стал похож на белый столб из-за своего белого одеяния, белых длинных волос в косе и длинной седой бороды. Папенька тоже встал. И я стояла.

Он кинул взгляд на нас обоих: меня и папеньку, и сказал:

— Идите за мной.

Потом обернулся к остальным и проговорил:

— Мы сейчас вернемся.

— Это уже второе нарушение сводки Совета за последние десять минут, — возразил один из мужиков, кинув на меня неприязненный взгляд. Так хотелось ему показать кулак, но надо было вести себя прилично. Я ничего не сказала, а Ренигаст ответил:

— Отчаянное время… требует отчаянных мер. И нарушений сводки. Я сам писал эту сводку, следовательно, я сам и могу ее нарушать, — его спокойный взгляд и строгий тон заставил мужика сесть на место, хоть тот и остался недовольным таким ответом, но возразить было нечего.

Глава 6

Мы втроем вышли в другую дверь и оказались в небольшой комнате, которая была завалена книжными шкафами, книгами и подсвечниками с догоревшими свечами. Еще в клетке сидела большая желтая птица. Понятия не имею, что за вид.

В комнате Старейшины я никогда не была, и никто, наверное, не был, так как заходить сюда строго запрещалось. В комнате стоял полумрак, а еще старое кресло у окна и деревянная сухая кровать у одной из стен, над которой висело столько свитков, что я бы в жизни столько не прочла. От самой кровати до потолка. И все исписано мелким почерком сухощавой руки Старейшины.

Ренигаст не предложил нам присесть. Не успел он ничего сказать, как папенька мрачным голосом, который я слышала лишь однажды — в день смерти мамы — сказал одно слово:

— Нет.

— Папенька, ну, почему?! — я не могла понять, — Он не тронет Посланницу, и я смогу с ним договориться!

Он пристально взглянул на меня и глухо проговорил:

— Я не могу потерять еще и тебя, — в его глазах блеснула слеза. — Ты теперь одна у меня осталась.

— Папенька, не говори так! Может, Виктор еще жив! Почему ты так легко смирился с его смертью?!

— Она пожертвовала собой во имя мира. Тоже хочешь сделать и ты.

— Как это произошло?

Ренигаст посмотрел на меня:

— Мы пошли вместе. Но я не смог ее сберечь. — он сделал паузу и продолжил, глядя на мой кулон в виде спящей лисы, — В нем заключена сила и магия Марии. Пока этот кулон с тобой, твоя мать как твой ангел-хранитель, спасет тебя от смерти.

Старейшина кашлянул, а я с удивлением сжала амулет в руках, рассматривая.

Мамина магия?

— Нет, я не отпущу ее! Я не отдам ее в лапы этому узурпатору! — воскликнул папенька, крепко прижав меня к себе, — Если он тронет мою дочь, я сам оторву ему голову!

— Папенька… — я протянула, пытаясь высвободиться из его объятий. — Даже они должны знать, что такое переговоры и Посланница.

Папа беспомощно посмотрел на Ренигаста, потом на меня, и нехотя отпустил меня.

— Я еду с тобой!

— Нет, Олдар, тебя могут посадить в темницу или, что еще хуже, — казнить, — просипел Старейшина.

— Папенька, — я взяла его руки в свои, — я спасу наш город, и договорюсь с ним. Он сжег Миргород, но у них не было Посланницы. Поэтому он и уничтожил их!

— Возьми с собой мою книгу заклинаний, раз поленилась учиться у меня магии, — с упреком вручил мне небольшую пыльную книжицу Ренигаст, больше похожую на старый дневник. И своего непутевого друга, которого я обучал. Он мог бы тебе пригодиться.

— Его самого бы сначала спросить… — протянула я.

Ренигаст взял с кресла за шкирку кота, притворяющегося спящим.

— Спрашивай. Думаешь, он не увязался за тобой? Этот нахлебник вообще часто спит у меня на полу, выпрашивая у меня монеты на выпивку.

Кот недовольно фыркнул и зашипел. Старейшина его тряханул и вскоре держал за шиворот Линдо в мужском обличии, взгляд которого уже был более-менее ясным, по сравнению с несколькими часами ранее.

— Салют, — улыбнулся он мне.

— Пойдешь с Посланницей? — спросил его Ренигаст.

— С Тори? Пойду куда угодно! Хоть на край света!

— На край света не надо, надо в западные земли сумрачных эльфов.

— Если ты ее не защитишь, я сделаю из тебя коврик, бродяга! — взяв за грудки Линдо, прорычал папенька ему в лицо.

— Да, сэр.

Потом я обняла папеньку, он меня.