Непокорная тигрица

Наверное, так оно и есть, ибо, когда они вместе шли в самую роскошную спальню в этом борделе, он был невероятно серьезным. Заведение закрыли на ночь, и все проститутки разошлись по своим комнатам. Наконец-то за долгое время им удастся выспаться. Вскоре в огромном доме наступила тишина. Анне она казалась какой-то жуткой. К счастью, в комнате, в которой они сейчас находились, сделали уборку и поменяли постельное белье. Через открытое окно врывался легкий ветерок и нежно шевелил выцветшие шелковые занавески.

Анна стояла посреди комнаты возле массивной кровати, и ей почему-то было невероятно смешно. Она изо всех сил старалась не засмеяться, но все ее усилия привели к обратному результату. Ее неуемное веселье так и рвалось из нее.

— Ты хочешь есть? Я прикажу принести клецки.

В словах Чжи-Гана не было ничего смешного, но она уже не могла сдерживаться и громко хихикнула. Он удивленно посмотрел на нее. Она сжала губы и покачала головой.

— М-мм, нет, — наконец сказала Анна, немного успокоившись. — Я не голодна.

Он кивнул и, подойдя к ней, положил руку ей на плечо. Анну словно током ударило, а по спине пробежала дрожь, но одновременно с этим у нее снова вырвался смешок. Она попыталась успокоиться, но вместо этого громко фыркнула. Момент, в общем-то, для смеха был явно неподходящим. И все же, посмотрев на Чжи-Гана, она увидела в его глазах веселые огоньки.

— Ты нервничаешь, — заметил он.

— Я... — произнесла она нараспев и замолчала.

— Я понимаю. — Он протянул руку, собираясь коснуться ее лица, но замер на полпути. — Все это как-то страшновато. Ведь мы собираемся беседовать с ангелами.

— Но... — Анна хотела возразить, заявив, что это не страшно, а просто смешно, однако не стала этого делать. Конечно, Чжи-Ган догадывался, что она думает о предстоящем эксперименте. Но раз уж она согласилась попробовать, то нужно подыграть ему. И она сказала совсем не то, что собиралась сказать: — Это как-то необычно. А меня всегда пугает неизвестность.

— Ты ушла из сиротского приюта к своему приемному отцу. Ты развозила опиум по всему Китаю. Ты пыталась убежать и сесть на корабль возле Великого канала, имея при себе опиум. Я еще не встречал в своей жизни более необычной женщины, чем ты.

Анна больше не могла сдерживаться и засмеялась.

— И все же мне кажется, что это более чем странно, и поэтому... — Она сделала паузу и, понизив голос, добавила: — Я, признаться, побаиваюсь.

Чжи-Ган нежно коснулся ее щеки.

— Тебе нечего бояться, ведь я с тобой.

Она закрыла глаза и повернулась к нему лицом. Она чувствовала, как его шершавые пальцы гладят ее щеки и подбородок. Потом он осторожно провел большим пальцем по ее губам, и Анна улыбнулась. Странно, что она улыбается, когда перед ней стоит палач. Но на ее губах действительно играла улыбка. Анна осознавала, что это он заставил ее улыбнуться, хотя и не понимала, как ему это удалось.

— Я не боюсь, — прошептала она, причем вполне искренно. С ним она чувствовала себя в безопасности. Она испытывала к нему разные чувства, но только не боязнь. И это уже само по себе было необычным.

Она высунула язык и лизнула его палец. Ее глаза по-прежнему были закрыты, поэтому она не видела, как Чжи-Ган отреагировал на это. Он не убрал свой палец, а легонько придавил им ее губы, а потом засунул его ей в рот. Она снова погладила его языком, ощутив едва уловимый аромат чая и соевых клецек, которыми угощала их Маленькая Жемчужина.

Подумав о сестре Чжи-Гана, Анна сразу вспомнила и о том, чем они сейчас собирались заняться. В тот же миг она отстранилась от него и, открыв глаза, увидела, что он, как зачарованный, смотрит на свой палец.

— Наверное, нам не стоит начинать с этого, — тихо произнесла она.

Чжи-Ган вздрогнул.

— Нужно выполнять специальные упражнения, — сказал он, пожав плечами. — Сестра говорила, что главное заключается в понимании того, что ты делаешь. А еще нужно чувствовать партнера.

Анна покачала головой.

— Я не понимаю тебя.

— Я собираюсь стимулировать твою энергию инь, чтобы потом смешать ее с моей энергией ян, и эта сила должна вознести меня на Небеса.

Анна удивленно посмотрела на него. Она ровным счетом ничего не поняла из того, что сказал Чжи-Ган. Да и он, похоже, довольно смутно представлял, как это все должно происходить. Она в недоумении развела руками и спросила:

— И что я должна делать?

— Позволь мне прикоснуться к твоим грудям.

Она и не вспоминала о своих грудях, пока он не произнес эти слова. Теперь же Анна почувствовала, как они напряглись под ее шелковой блузой. Она ощущала их тяжесть и то, как они поднимались и опускались при каждом ее вздохе. Ее соски еще не затвердели, но у нее появилось ощущение, будто они затрепетали, готовясь к тому, что должно произойти.

— Я... — пробормотала Анна. — Конечно, — согласилась она и, посмотрев на свою блузу, начала расстегивать воротник. Он хотел ей помочь, но она покачала головой. — Нет. — Ей почему-то не хотелось, чтобы он принимал в этом участие. — Нет. Я могу сделать это и сама.