Непокорная. Жена по договору

   Но он быстро преодолел минуту слабости. В конце концов, это не его дело. Он выполнил поручение короля, прочее его не касается. В том числе то, что леди Малива собирается делать с внучкой.  

  — Я знаю, где она, — сухо произнес Дарк, окончательно приходя в себя.

  Леди Малива вздрогнула. Восемнадцать лет поисков и вот, наконец, долгожданный результат. Другой на ее месте до потолка бы прыгал от радости или хоть какие-то эмоции проявил. Но только не она. Не человек, а айсберг.

    В памяти на миг всплыл образ миловидной девушки. Вдруг стало не по себе от мысли, что она когда-нибудь узнает – это он, Дарклион Лонгрей, выдал ее семейству Бонуар.

1--2

    Кого-то судьба наделяет небывалым везением, другого награждает умом, третьего – талантом, а мне досталась пятая точка, притягивающая приключения.

      Все началось с рождения. Кто-то еще младенцем подбросил меня на крыльцо детского дома. Росла я живым активным ребенком, а в интернате такое не приветствуется.

     Моей первой любовью был… снеговик. Я при любом удобном случае сбегала к нему во двор, пару раз прямо в сорочке. В итоге заработала воспаление легких и весь Новый год провалялась в кровати, пока другие получали подарки от Деда Мороза. Снеговика, кстати, воспитатели сломали, разбив мне сердце. Плюс за это меня возненавидела вся младшая группа.

    Когда я была постарше, в интернат приезжал батюшка для бесед о Боге. Нас собрали в актовом зале, и в какой-то момент батюшка спросил, знаем ли мы что такое причастие.  

  — Конечно! — выкрикнула я с места. — Это форма глагола.

  Батюшка был разочарован нашей необразованностью, а меня после его отъезда вызвали к директрисе на ковер и отчитали за то, что я всех опозорила.

    Подростком я с подругой частенько сбегала из интерната. Идти нам особо было некуда, и мы тусовались, где придется. В итоге в очередной раз вернувшись, заразили всех педикулезом. Весь интернат обрили наголо. Надо ли говорить, что нас тогда чуть не прибили свои же?

   Подобных приключений в моей жизни была масса. А вот с удочерением не сложилось, но теперь уже поздно. Так и дожила почти до восемнадцати лет. Чудом!

   До выпуска осталось немного, и я предвкушала момент, когда, наконец, стану самостоятельной. Никаких больше воспитательниц! Я пока не догадывалась, что это был лучший период в моей жизни. Период, в который я еще не знала своих родственников.

    В день, когда все изменилось навсегда, я спешила по коридору в библиотеку на встречу с подругой. Все здесь – каждый поворот, каждая скрипящая половица – отлично мне знакомы. Последние десять лет я прожила в этих стенах.

     Вот только к подруге я так и не дошла – привязался Стас. Надо же было столкнуться с ним! Следит он, что ли, за мной? Надоел уже таскаться, сотни раз давала понять, что ему ничего не светит.

   Но в этот раз Стас превзошел себя, схватив меня за запястье. Я так разозлилась, что собралась влепить ему пощечину. Уже и руку занесла для удара, но что-то остановило.

    Вовсе не сочувствие к Стасу. Плевать я на него хотела, достал. Дело было в его глазах. Они стали… другими.

   У меня нет деменции, я точно знаю, что у Стаса зеленые радужки. Просто у меня тот же цвет, потому и запомнила. А сейчас с его лица на меня смотрели черные, как дно самого глубокого колодца, глаза. Этот темный взгляд прожигал насквозь. Хотелось прикрыться от него, но я не могла пошевелиться.

   «Линзы?» — мелькнула спасительная догадка. Но чутье подсказывало – не в этом дело. И цвет глаз, и то, как Стас смотрел – все было не тем.

   Черты его лица тоже изменились – скулы заострились, губы стали тоньше. Словно через Стаса проглядывало чужое лицо, как если бы кто-то натянул его подобно костюму. 

   В следующий миг свет удачно лег, образ Стаса растворился, и я рассмотрела того, другого. Он был старше и выше. Непослушные черные пряди падали на лицо, щетина покрывала щеки, одет он тоже был во все черное. А еще его как будто окружала аура темноты. Невидимая, но вполне осязаемая. Солнечные лучи и те тускнели рядом с ним.

   Это выглядело странно и жутко. Словно передо мной не человек вовсе, а черная дыра, поглощающая свет. Но даже несмотря на этот эффект, я невольно зависла. Все из-за его внешности. Я таких мужчин в жизни не встречала. Это вообще законно быть настолько убийственно красивым?

    В себя помог прийти страх. Я не пугливая, но происходящее выходило за рамки обыденности. Запаниковав, я вырвала руку из захвата и бросилась прочь по коридору. Сбежала. Потому что невыносимо было находиться рядом с черным взглядом. Он знал обо мне все, даже то, чего я сама не знала. Что-то во мне поднималось удушливой волной ему навстречу. И мне это категорически не понравилось.

   После того случая я избегала Стаса с еще большим рвением. Лишь неделю спустя мы опять столкнулись в коридоре, и я заглянула ему в глаза, проверяя. Нормальные, зеленые.

  — Ты носишь линзы, Стас? — не удержалась от вопроса.

  — Зачем они мне, детка? Я и так хорош, — ответил он в своей манере.

  Ну да, первый парень в интернате, мечта всех девчонок, кроме разве что меня.

  — А ты чего спрашиваешь? — насторожился он.

  — Да так, — махнула я рукой, — почудилось.