Непокорная Зои

Он рассмеялся, громким, раскатистым смехом.

― Хорошего.

Она поняла, уже не в первый раз, что почти ничего о нем не знает. Она знакома с Александером всего несколько лет. А он прожил тысячи.

― Я рад, что твоя родственная душа разглядела то, чего не заметили мы.

― Это вы? ― спросила она. Она хотела бы избежать этой части разговора, но идея, что Александеру суждено провести с ней всю свою жизнь, была приятной. ― Вы больше не будете одиноким.

На этот раз он засмеялся еще громче.

― Что в этом смешного? ― лукаво спросила она. ― Или вы не хотите возиться со мной всю оставшуюся жизнь?

― О, моя дорогая, успокоила старика, ― сказал он и сжал руку, которую держал обеими руками. ― Это не я предназначен для тебя. Но он скоро придет за тобой. Он должен сделать это в ближайшие дни.

― Так не пойдет, ― сказала она. ― Эрик позвонит мне, скорее всего, уже завтра, и мы поженимся. У меня вроде как есть планы.

― Если бы ты верила в это, то сказала бы «да» еще вчера, ― мягко ответил Профессор. ― Ты не создана для Эрика. Ты это знаешь.

― Нет, ничего такого я не знаю, ― возразила она, повысив голос. ― Всё еще может получиться. Плевать я хотела на всё это дерьмо насчет родственной души, у меня ее нет. Если какой-нибудь инкуб приблизится ко мне, я почти уверена, что смогу убить его. Нет, я знаю, что смогу. Как-никак, я одна справляюсь с шестью камбионами. Смогу убить и одного инкуба. Мне приснился сон, в котором я и правда это сделала.

― Сон. Недавно?

― Две ночи назад. Реально странный, ― сказала она, покачав головой. ― Он казался реальным, но я проснулась на вашем крыльце.

Профессор задумался.

― Держу пари, что смогла бы это сделать, ― снова заявила она.

― Хотел бы я посмотреть, как ты скажешь это своей второй половинке, ― сказал он. ― Это было бы интригующим обменом мнениями.

― Если он существует, я скажу ему именно это. Хватит этой чепухи, Профессор.

― Как пожелаешь, моя дорогая.

― Вот и ладненько. Хорошо. ― Она посмотрела на него. ― Я пойду к Викки. Обыщу ее комнату, пока она не вернулась.

― Ты убегаешь, потому что то, что я тебе сказал, напугало тебя.

― Есть возражения?

― Только не говори об убийстве инкубов другим. Сейчас это деликатная тема.

― Я просто шучу. ― Она пристально посмотрела на его. ― Случилось что-то плохое?

Профессор покачал головой.

Неубежденная, Зои встала и схватила свою куртку с вешалки у двери. Она с трудом могла нормально дышать, поэтому холодный воздух приятно охладил ее легкие. Она не хотела верить в то, что существуют родственные души инкубов или что Эрик не собирается звонить ей. Через несколько дней всё будет нормально. Профессор перестанет раскрывать ей секреты, Эрик будет рад ее возвращению домой, и они с Викки снова отправятся убивать камбионов.

Боль в груди остановила ее посреди улицы. Она наклонилась и заставила себя глубоко вздохнуть. Весь ее мир рушился. Если хоть что-то из того, что сказал ей Профессор, было правдой, то она в заднице.

А он всегда прав.

Слезы жгли ей глаза. Она выпрямилась и побежала сквозь моросящий дождь к общежитиям. Она вошла в комнату Викки, так как ключ от нее всегда был у Зои. Запасы алкоголя Викки уступали только барам.

Зои подошла к мини-бару и достала из морозилки бутылку водки. Она сделала большой глоток. Закашлялась и сделала еще глоток. Без Профессора, способного стабилизировать ее состояние, ей нужен был алкоголь, чтобы успокоить кровь. Когда ей стало лучше, она начала обыскивать комнату Викки.

Ничего не привлекло внимания, кроме дневника, спрятанного в коробке из-под обуви под кроватью Викки. Зои поставила коробку на кровать и села, уставившись на дневник. Викки была помешана на технологиях; дневники ― не ее фишка, а это значит, что в нем что-то сентиментальное или чрезвычайно личное. Зои не решалась открыть его, не желая находить доказательства того, что ее лучшая подруга была той, кем ее считал Профессор.

Надеясь, что это был старый дневник из детства или что-то в этом роде, Зои намеренно проигнорировала почти идеально гладкую обложку и хрустящие белые страницы, пахнущие свежей пластиковой упаковкой. Первая запись была датирована тремя неделями назад.

Зои закрыла его, сердце колотилось, руки тряслись.

― Только не моя Викки, ― мысленно взмолилась она. Глубоко вздохнув, она снова открыла дневник.

«Я встретила его прошлой ночью. Инкуба, который пометил меня. Что это дерьмо вообще значит? Он сказал, что меня ждет три страйка. Когда я спросила, что это значит, он ответил, что скажет мне только после того, как мы займемся любовью».

Зои поморщилась, увидев четыре страницы, описывающие их секс в первую ночь. Она перелистала вперед, желая узнать, что значили эти три страйка.