Непокорное сердце

– Я уйду, – пообещал он холодно, – но запомните одно. В следующий раз, когда решите направить на меня оружие, приготовьтесь заранее умереть на месте. Несмотря на то что вы женщина, я не пощажу вас во второй раз.

С этими словами он круто повернулся на каблуках и, стуча сапогами, вышел из комнаты. Его тяжелые, сердитые шаги прогромыхали по всему дому, и несколько секунд спустя обе женщины услышали глухой перестук копыт Пекоса, уносящего своего всадника прочь с ранчо.

– Вы в порядке, сеньорита Хилл?

Брайони устало посмотрела на дородную, миловидную мексиканку. Она удивилась, что именно Росита позаботилась о ее поврежденной руке. Но в доме ведь больше никого не было. Слабая улыбка тронула ее губы.

– Да, Росита. Со мной теперь все в порядке. Рука болит немного, но теперь уже гораздо меньше, чем раньше. Gracias, muchas gracias.

Экономка пожала плечами.

– De nada, – ответила она невозмутимо, однако высокомерное безразличие, которое она выказывала Брайони в первые дни их знакомства, исчезло, и теперь она смотрела на девушку с молчаливым состраданием.

– Росита, – начала девушка, ободренная смягчившимся взглядом женщины, – я должна просить вас об услуге. Por favor. – Она сделала паузу и вдруг густо покраснела, обнаружив, что и платье, и сорочка разорваны у нее на груди.

Росита, должно быть, догадалась, что нечто не вполне пристойное произошло в запертом амбаре. К счастью, ее экономка была не из тех людей, которые пристают с расспросами, однако Брайони совсем не хотелось, чтобы завтра все ранчо судачило о ее встрече с Джимом Логаном.

– Пожалуйста, – попросила она, умоляюще глядя в серьезные глаза Роситы. – Пожалуйста, не говорите никому о том, что произошло здесь сегодня. О моей руке или… или о чем бы то ни было другом. Я хочу все это забыть, и мне было бы очень тяжело слышать лишние вопросы или сплетни. – Ее глаза затуманились слезами. – Можете ли вы мне пообещать, Росита, что ни единой душе не обмолвитесь о случившемся?

– Si, сеньорита, я буду молчать, – просто ответила женщина. – Не волнуйтесь и постарайтесь отдохнуть. – Впервые с тех пор, как они встретились, Брайони увидела, как Росита улыбается. Улыбка совершенно преобразила ее лицо. – А сейчас я приготовлю una deliciosa cena. Это сделает вас сильной. – Она шумно удалилась, прикрыв за собой дверь.

Брайони откинулась на мягкую подушку, глубоко потрясенная бурными событиями сегодняшнего дня. Она постаралась заставить себя думать только лишь об ужине, который скоро обещала приготовить Росита, но память, помимо воли, возвращала ее к ужасной встрече с Джимом Логаном, и один-единственный вопрос не давал ей покоя. Спустила бы она курок или нет? Если бы он ей не помешал, неужели она убила бы Техасца Джима Логана?

Она закрыла лицо руками, зная ответ на этот вопрос. Если кто и заслуживал смерти, она твердо верила, что это был именно он. В конце концов разве не он убил ее отца? Разве не он приставал к ней в запертом амбаре? Без сомнений, он заслуживал смерти!

И все же она не убила бы его, не смогла бы. Это была простая и ясная истина, и она легла на ее сердце холодным могильным камнем.

Брайони чувствовала себя больной, разбитой и до смерти напуганной. Но тем не менее это не был страх за жизнь. Она боялась Техасца Джима Логана, но не его силы или его револьвера, а той власти, которую он уже приобрел над ней. Когда он прикасался к ней, когда он целовал ее, она таяла, как воск свечи, моментально теряла голову, становясь податливой в его сильных руках. Это страшило Брайони больше, чем любые угрозы и предостережения, потому что еще ни один мужчина не имел над ней подобной власти и она не понимала ее причины и значения. Она знала только то, что ей нужно ненавидеть его больше, чем кого бы то ни было в этом мире, а вместо этого она чувствовала…

Брайони не могла понять, что она чувствовала. Переполненная стыдом, потрясенная своими запутанными, непонятными чувствами, она зарылась лицом в подушку. Когда апрельское солнце стало клониться к закату, на ранчо вернулись ковбои, и их шумные голоса наполнили двор, вместе с нагретым воздухом проникая в окно ее спальни. Но Брайони не слышала их. Она никак не могла найти выход из лабиринта своих чувств и сомнений.

К тому же девушка не знала, как отнестись к предостережениям, высказанным Джимом Логаном относительно ее дальнейшего пребывания в Аризоне. Было ли правдой то, что он ей сказал? А даже если так, как мог он ожидать, что она ему поверит? Однако эти предостережения каким-то странным образом соответствовали ее собственным предчувствиям. Брайони почти физически ощущала, что кто-то хочет ее запугать, но нельзя впадать в панику, бежать немедленно, как струсивший ребенок. Она хотела остаться здесь и жить на этой земле, которая принадлежала ей по праву.

«Поживем – увидим», – решила она в конце концов. Нужно быть осторожной, нужно быть начеку, а если все-таки произойдет что-то, подтверждающее подозрения Логана, тогда она решит, что делать.