Непокорный рыцарь

– Разве ты не должна сидеть в своем вонючем гараже, умываясь машинным маслом? – презрительно усмехается Вики.

– Я думала, она окажется на Чермак-роуд, – говорит Белла, пристально глядя на меня своими холодными голубыми глазами. – И будет сосать член за десятку, как ее мамаша.

Жара, дым и звуки вечеринки словно растворяются. Я вижу перед собой лишь милое личико Беллы, скривившееся в презрении. Даже сейчас, когда я в ярости, я не могу не признать, что она действительно красива: большие голубые глаза, окруженные густыми черными ресницами. Розовые губы, искаженные в усмешке.

Впрочем, я все равно мечтаю пересчитать кулаком ее идеальные зубы. Но папаша девушки – какой-то влиятельный банкир, которому доверяют свою наличку все богатые говнюки Чикаго. Я не сомневаюсь, что он засудит меня по полной, если я покушусь на его маленькую принцессу.

– По крайней мере, она получает десятку, – слышу я низкий голос. – Ты же обычно делаешь это бесплатно, Белла.

Засунув руки в карманы, у кухонного шкафа стоит Неро Галло. Его темные волосы стали еще длиннее, чем в школе, и падают ему на лицо, не скрывая, впрочем, синяк, расплывшийся под правым глазом, и неприятный порез на губе.

Но ни одно из этих увечий не способно испортить невероятную красоту парня. Наоборот, они лишь подчеркивают ее.

Неро – живое доказательство того, что с нашей вселенной что-то не так. Никогда еще что-то настолько опасное не являлось на свет в столь притягательной оболочке. Он словно свежая сочная ягода, при одном только взгляде на которую можно изойти слюной. Но укусив ее, вы погибнете от яда.

Этот итальянец – ходячий секс в образе Джеймса Дина[4]. Все в нем, от серых глаз с поволокой до полных губ и высокомерной развязности, рассчитано на то, чтобы ваше сердце замерло в груди, а затем вернулось к жизни от одного его взгляда.

Когда девушки замечают Неро, их настроение мгновенно меняется.

Белла и не думает обижаться на его подкол – вместо этого она хихикает и закусывает нижнюю губу, словно парень с ней флиртует.

– Я не знала, что ты будешь здесь, – говорит она.

– С чего бы тебе знать? – грубо спрашивает он.

У меня нет никакого желания вступать в беседу с Неро или продолжать разговор с королевами. Мне нужно найти брата. Но прежде, чем я успеваю уйти, Галло спрашивает:

– Это твой «Транс-Ам» там стоит?

– Да, – отвечаю я.

– 77-го года, ограниченная серия?

– Ага.

– Как у Бертона Рейнольдса[5].

– Точно, – говорю я и улыбаюсь вопреки желанию. Я не хочу улыбаться Неро Галло. Я бы предпочла держаться от него как можно дальше. Но сейчас он говорит о моей единственной вещи, которую я действительно люблю.

Бертон Рейнольдс водил такую же машину в фильме «Полицейский и бандит» – только его была черная с изображением золотого орла на капоте, а моя – красная с гоночными полосами. Выцветшая и изрядно помятая, но все еще, как мне кажется, довольно крутая.

Белла не имеет ни малейшего понятия, о чем мы говорим. Ее просто бесит, что мы с Неро в принципе разговариваем. Ей тут же надо перетянуть его внимание обратно на себя.

– У меня «Мерседес-Гелендваген», – говорит девушка.

– Должно быть, у твоего отца был хороший год, – отвечает Неро, растягивая в усмешке пухлую верхнюю губу, которая стала еще больше после ранения.

– Определенно, – воркует Белла.

– Слава богу, не перевелись еще такие герои, как он, помогающие несчастным миллиардерам прятать свои денежки, – говорю я.

Белла оборачивается резко, как змея. Она явно хотела бы, чтобы я уже ушла или умерла на месте, оставив их с Неро вдвоем.

– Расскажи нам, пожалуйста, как ты спасаешь этот мир, – шипит девушка. – Заменяешь масло во имя сирот? Или ты все та же неудачница, которой была в старших классах? Я искренне надеюсь, что нет, потому что если ты до сих пор грязная маленькая дегенератка, то я понятия не имею, как ты собираешься платить за мое испорченное платье.

Я смотрю на ее обтягивающее белое платье, на котором виднеются три крошечных пятнышка пунша.

– Почему бы тебе его не постирать? – спрашиваю я.

– Потому что никто не бросает платье за восемьсот долларов в стиральную машину, – отвечает мне Белла. – Впрочем, откуда тебе это знать, если ты никогда не стираешь одежду. Да и вообще, похоже, плохо знакома с концепцией мытья.

Она морщится, глядя на мою грязную майку и волосы, стянутые засаленной банданой.

Я сгораю от стыда под этим взглядом. Я не знаю почему. Я не знаю, что мне за дело до мнения Беллы Пейдж. Но я также не могу спорить с тем, что я бедна и выгляжу ужасно.

– Ты зря тратишь время, – скучающим тоном говорит Неро. – У нее нет восьмисот долларов.

– Боже, – хихикает Беатрикс, – Ливаю не помешает охрана на таких вечеринках. Чтобы держать подальше всякий сброд.

– Уверена, что пройдешь фейсконтроль? – тихо говорит Неро.

Он хватает с барной стойки бутылку водки, делает пару глотков и удаляется, ни разу не оглянувшись, словно вовсе забыл о моем существовании.

Королевы тоже забыли обо мне. Они с тоской смотрят вслед Неро.

– Он такой придурок, – говорит Беатрикс.