Непокорный талисман (СИ)

Они решали сложнейшую задачу и вели тяжелейшую битву, сплетая и расплетая тонкие материи. Но, кажется, это уже не помогало. Начинающие оcознавали необходимость решительных действий. Если равновесие нарушено, пора прекратить мыслеизлияния о невмешательстве в грубую материю мира людей, который внезапно вышел за рамки своих изначальных координат, как реальных, так и ирреальных, и оказался на данном этапе и в совокупности всех филей Краеугольным Камнем Мироздания. На небольшой планете конечной ветви Многомирья, открылась иллюзорно-реальная дыра, по которой материя утекала в необъятное брюхо Тьмы, воплотившейся в Охило.

А чудище испытывало безумный все возрастающий голод. Его кипящая субстанция выплевывала из себя демонов, которые могли потреблять грубую и тонкую материи и превращать их в съедобный для чудовища эфир. Но для того, чтобы монстры добрались до пищи, им требовался Призыв. И, хотя Охило вторглось в пространственно-временной континиум, из которого к нему тянулись необходимые заклинания( колючие и ломкие, отдающие безмерной жадностью, похотью и стремлением к власти ), их было недостаточно. Чудище разбухало, его поглощающей свет и разум плоти требовалось все больше и больше пищи. Колоссальный объем и обезумевшая от потребности в еде сущность были на грани Перерождения в саму Тьму. Тогда бы отпала необходимость в посредниках для потребления живой энергии, и Охило смогло бы беспрепятственно поглотить все Мироздание, а потом впасть в спячку, из которой пробуждалось бы лишь на мгновение, чтобы схарчить любой возникающий росток Жизни.

Одесто мигнул. Слезы катились по пушистой шерстке лица. Он ощущал свою хрупкость и микроскопические размеры по сравнению с уже сейчас необъятной мощью Охило. Такими же уязвимыми были люди. Их рост, вдвое превышающий рост Одесто и его соплеменников, казался абсолютно ничтожным по отношению к заполонившему значительную часть Мироздания порождению, а в ближайших филях и тождеству Тьмы.

Но маленький эл не понаслышке знал, как о безднах человеческой глупой подлости, так и о невероятных высотах духа, свойственной некоторым из людей. Своим Иным зрением он видел, что именно эти внешне слабые создания могут противостоять Жути, пожирающей Мироздание. И Начинающий понимал, что нельзя в угоду традиции и поучениям Мудрых стоять в стороне.

Он не столько ведал ( еще не хватало широты взгляда на множественность вероятностных временно-пространственных континиумов), сколько чувствовал, что борьба с супермонстром грозит растворением и ему самому. Подобная участь страшила, Одесто не был героем, но он был чрезвычайно ответственным существом, а потому решил идти выбранной Тропой до последнего филя. Он многого не мог сделать из-за чисто физических ограничений, но ментально уже обрел некую силу.

............................

Петримуса познабливало. Он до судорог боялся встреч с Демоном. И в то же время мысль о собственном всемогуществе, поднимающем его над стадом жалких людишек, была мощным стимулом для продолжения опасного действа. Старинный манускрипт, по чьему-то недомыслию попавший после обыска в апартаментах Симорина не в закрытый архив, а в совок уборщицы, а затем в груду мусора на заднем дворе, достался ему почти случайно, когда он, озираясь и трясясь от страха за свою шкуру, бродил вокруг дворца, размышляя, куда бы податься. И вот теперь в руках мелкого колдуна, всегда прозябавшего на вторых ролях, оказалось мощнейшее заклятие, способное даровать ему все и, прежде всего, власть. Он начал чертить пентаграмму. Ладони вспотели от страха, мелок скользил в непослушных пальцах. Филин негодующе ухнул, а одноглазый кот презрительно зашипел.

Эти двое исчадий нашли его сами. Тогда он подумал, что сие - перст судьбы. Ведь животными они были лишь внешне. У этих тварей не было сердца, да и иные органы, характерные для живых творений, тоже отсутствовали. Внутри них царила создавшая их Тьма. Петримус понял это, когда попытался использовать псевдоживотных для черномагическтих заклятий. Он был и напуган, и горд одновременно. Прикосновение к Отрицанию сущего казалось ему посвящением, которого достойны немногие. Колдун не осозновал, что Жуть уже завладела им, не он подчинил Тьму, а наоборот стал ее рабом, ее марионеткой. Все желания и устремления его теперь были нацелены на то, чтобы ускорить коллапс Вселенной, угодный его повелительнице.

...........................