Непорочная куртизанка

Она растерянно уставилась на него. Такого вопроса она не ожидала. Но конечно, женщина с подобной историей должна быть неграмотной! Хотя он знал, что она может написать свое имя, это еще не говорило о полной грамотности.

— Откуда вы знаете, что я умею читать?

Джаспер покачал головой и усмехнулся:

— За кого ты меня принимаешь. Кларисса?

— Во всяком случае, не за глупца, — заверила она, поспешно готовя убедительное объяснение.

Но Джаспер отступать не собирался.

— В таком случае ответь на вопрос.

— В семье был один сын, на семь лет старше меня. Я ему понравилась. Сначала он подшучивал над моей неграмотностью, а потом предложил научить читать и писать.

Теперь она увлекалась все больше, потому что история принимала то же направление, что и в разговоре с Бертой.

— Он много болел, поэтому его не отослали в школу. У него был наставник, и немного погодя он стал тайно приглашать меня на уроки.

Господи, до чего же, оказывается, у нее буйное воображение! Она и представить не могла, что сможет сочинять столь убедительные сказки.

Взгляд искоса ничем не подтвердил, что слушатель ей верит. Впрочем, и доказательств обратному не было. Лицо его было совершенно бесстрастным.

Кларисса снова откусила кусочек грудки в чудесном апельсиновом соусе.

— Пусть вы и обедневший аристократ, сэр, но кухня у вас восхитительная.

Она налила на птицу еще немного соуса.

Джаспер улыбнулся и промокнул губы салфеткой.

— Я передам твои комплименты несравненной мистрис Хогарт. Она правит в своей кухне железной рукой. Была кухаркой еще у моих родителей. И плохо приходилось мне или моим братьям, если мы не ценили по достоинству ее кулинарные шедевры.

Взглянув на ее опустошенную тарелку, он смешливо вскинул брови:

— Но тебе нечего бояться. Она всецело тебя одобрит.

Кларисса немного покраснела и стала оправдываться:

— У меня всегда был хороший аппетит. Может, потому, что в детстве я голодала.

«Гениальный ход! Кто сможет устоять перед несчастьями голодного ребенка?»

— Умоляю, продолжай, — кивнул Джаспер, наполнив ее бокал.

— О... мне не очень легко говорить об этом...

— Полагаю, что так, — сухо обронил он и, откинувшись на спинку стула, стал лениво поворачивать в пальцах ножку бокала.

— Что привело тебя в Лондон?

Кларисса прикусила нижнюю губу и опустила глаза в тарелку.

— Сын хозяев... мой друг. Как-то ночью он... он...

— Изнасиловал тебя, — без всякого выражения констатировал Джаспер. Конец ее рассказа был вполне очевиден, и он ощутил некоторое разочарование. Она могла бы изобрести нечто позатейливее.

Кларисса кивнула и потянулась к бокалу.

— Оказалось, что я жду ребенка. Меня немедленно выбросили на улицу. Конечно, во всем оказалась виновата я, а не любимый сын.

Она начинала сама верить в свою историю, и горечь в голосе казалась вполне искренней. Наверняка многие женщины пережили нечто подобное, и в этот момент она говорила от их имени.

— Мне некуда было пойти, не к кому обратиться. Парень сунул мне немного денег — наверное, чувствовал себя виноватым, — так что сначала я не голодала.

— А что случилось с ребенком?

— Я потеряла его... так, наверное, было лучше для нас обоих.

Кларисса поспешно взглянула на него, пытаясь определить, не шокирован ли он, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

— Это было так: я села в лондонский дилижанс и нашла в городе дешевую комнатку, но у меня случился выкидыш и несколько недель я проболела. Деньги были потрачены на врача и лекарства. Мне нечем было платить за комнату, еду... Не осталось ни пенса.

— Печальная история. Но к сожалению, довольно типичная, — кивнул Джаспер.

В дверь постучали. Оказалось, что это дворецкий и лакей.

Кларисса с облегчением приветствовала передышку. Она почувствовала, что совершенно опустошена, у нее не осталось ни умственной, ни физической энергии.

Лакей убрал посуду. На столе появились взбитые сливки, блюдо с яблочными пирожными и сырный пудинг.

— Мистрис Ордуэй желает послать комплименты мистрис Хогарт, — проговорил Джаспер, обращаясь к Крофтону.

— Да, прошу вас передать ей мою благодарность, Крофтон. Мне редко доводилось наслаждаться подобным обедом.

Кларисса вела себя вполне естественно и не заметила, какой эффект произвели ее теплая улыбка и искренний тон на дворецкого, который впервые слышал, чтобы продажная девка, пусть и такая прелестная, говорила с природной свободой хозяйки дома.

Он нерешительно уставился на хозяина. Тот ответил непроницаемым взглядом.

— С удовольствием, мадам, — выговорил наконец дворецкий и, поклонившись, махнул рукой лакею, который поспешно вышел вперед.

— Что можно тебе положить? — осведомился Джаспер, когда они остались одни.

Кларисса показала на сырный пудинг.

— Расскажите мне о доме на Халф-Мун-стрит.

— Полагаю, он невелик, но уютен. Кухарка, она же экономка, позаботится о хозяйстве. Кроме нее есть еще Салли, твоя личная горничная. По-моему, она прекрасно владеет иглой и утюгом, а также разбирается в модных прическах.

— Вы уже наняли горничную?

— Некоторое время назад, — бросил он, взяв фруктовое пирожное.

Кларисса нахмурилась: