Непоседа [авторский сборник]

Рувим Фраерман НЕПОСЕДА

Рассказы

Рувим Исаевич Фраерман

(1891–1972)

Р. И. Фраерман

Писатель Рувим Исаевич Фраерман родился в 1891 году в большой бедной семье в г. Могилёве на Днепре. Там он провёл своё детство и учился в реальном училище.[1] Ещё в школе полюбил литературу, писал стихи и печатал их в школьном журнале «Ученик». Долго жил на Дальнем Востоке, на побережье Тихого океана, участвовал там в гражданской войне, которая дала ему богатый материал для его произведений.

Первая его книга «Буран» написана была для взрослых, она вышла в 1929 году. До этого он печатал свои повести в журнале «Сибирские огни» (в 1924 и 1925 годах).

В последующие годы вышли книги «Васька гиляк», «Вторая весна». С 1923 года Фраерман входит уже более прочно в детскую литературу и пишет главным образом для детей.

Многие его книги известны детскому читателю: «Никичен», «Шпион», «Дикая собака Динго», «Соболя» и др.

Р. Фраерман — участник Великой Отечественной войны.

После возвращения из армии он работал над повестями «Подвиг в майскую ночь», «Дальнее плавание» и над морской повестью «Жизнь и необыкновенные приключения капитана Головкина» (вместе с П. Зайкиным).

Сборник «Непоседа» содержит рассказы для детей младшего возраста. В них писатель показывает советских ребят и те добрые чувства и благородные поступки, которые воспитывает наше советское общество в своих юных гражданах с самого раннего возраста. Так в рассказе «Верные друзья» показана любовь к труду и к книге. Стремление ребёнка быть полезным обществу — рассказ «Непоседа». Мужество и настойчивость — в рассказе «Девочка с камнем». Честность — рассказ «Мальчик в лесу». Детская одарённость — рассказ «Писатели приехали». Воспитание чувства скромности и дружбы, любви к Родине — рассказ «Каникулы». Все рассказы по крупице умножают знания ребёнка о мире и дают ему драгоценный опыт жизни.

Писатели приехали

Ваня Виноградов никогда не видел писателей. Поэтому, когда учительница сказала, что сегодня в шесть часов в Доме пионеров[2] будут выступать приехавшие из Москвы писатели, Ваня крикнул на весь класс:

— Это артисты, наверное?

— Нет, — ответила учительница, — настоящие детские писатели, книжки которых вы читали. Это большой праздник для вас, ребята.

Как на всякий праздник, Ваня прежде всего боялся опоздать. Из дому он собирался выйти в четыре часа. Но мать из-за стирки задержалась с обедом, а отец пришёл из депо только в пять. Ваня отказался от щей, съел картошку с мясом и выскочил в сени.

Мать остановила его. Она вспомнила, что ночью он жаловался на боль в ушах. Она повернула его направо, налево, завязала уши тёплым платком и велела надеть валенки.

На улице мимо освещённых окон кооператива летал снег, шаталась метелица. Она так же, как мать, покружила Ваню, повернула его направо, налево и отпустила наконец к писателям.

Ваня побежал.

Хотя так же, как всегда, гудел автобус перед исполкомом,[3] и гуськом ехали извозчики с вокзала, и каменный собор без креста стоял над замёрзшей рекой, но Ване город казался теперь другим. В нём были писатели, и среди них один, которого Ваня любил больше других, — он был инженер и мог рассказать, как устроить самому себе радио и телефон.

Ваня, запыхавшись, прибежал в Дом пионеров. Там было уже много народу.

Ваня не отрываясь смотрел на писателей. На одном из них была шапка с длинными ушами, которые можно было закинуть за спину. Другой, в суконной толстовке, был похож на машиниста Фёдора Тимофеевича, часто приходившего к отцу в гости. Третий же ни на кого не походил. Он курил трубку, на нём был белый воротничок, галстук; белые манжеты высовывались из рукавов пиджака.

«Неужели, — подумал Ваня, — это он, такой чистый, написал книгу, как можно из резинки, щепок и жести сделать себе паровоз!»

Но, когда писатель поднял руку и сказал: «Ребята, тише!» — Ваня заметил, что на указательном пальце у него не хватает одного сустава.

«Ага, оттяпал себе всё-таки топором…»

И Ваня посмотрел на свои собственные руки, маленькие, грязные, в ссадинах и царапинах от отцовской стамески.

В это время писатель вынул из чемодана новые модели игрушек, и Ваня забыл обо всём. Он вскочил на стул, чтобы лучше видеть. Его посадили. Он вскочил снова. Его обругали. Он кинулся к эстраде и сет на ступеньки. А писатель уже показывал модели.

Под потолком высокой залы пронёсся картонный планер, запущенный резинкой, как из рогатки. По столу прошёл автомобиль, тащивший на себе коробку спичек. Пароход с мачтами, тоже заведённый резинкой, бил по воздуху своими жестяными колёсами. Потом крошечный мотор с карманной батареей вращал пропеллер. Много было чудесных вещей!

В ушах у Вани звенело. Но всё же он жадно слушал, что говорили писателям дети.

Толстый мальчик в галстуке, обращаясь к одному из них, сказал:

— Товарищ Тансык![4]

— «Тансык» — это название книги, — поправил его писатель.

— Я знаю, это всё равно… Напишите смешную книгу, чтобы после арифметики мне было весело. Пускай это будет неправда.