Непостижимая концепция (антология)

Гор медленно скользил вдоль стены. «Хамелеон» перестроился: теперь его окраска не фиксирована, по ней пробегают волны, справа-налево, слева-направо – со стороны кажется, что человек качается, движется рывками, постоянно меняя амплитуду и скорость перемещений. Горяинов перевел «хамелеон» в режим активного камуфляжа, включились форсунки на ранце, разбрызгивая пигмент на стену за спиной. Теперь потенциальный стрелок из жилого комплекса может видеть и две, и три цели сразу: силуэты, нарисованные «хамелеоном», появляются, исчезают и снова проступают с разной периодичностью, демонстрируя движение одновременно в нескольких местах.

Надолго пигмента не хватит, но минут пятнадцать у Горяинова есть.

Стоп.

Посреди двора лежит человек.

Мертвый, естественно, человек. Руки вытянуты вперед, словно в последнее мгновение жизни он прыгнул, пытаясь дотянуться до чего-то. Или это просто его толкнула пуля из «дыродела».

«Подойти посмотреть?»

Горяинов огляделся. За выбитыми окнами – темнота. Дверь в жилой комплекс закрыта. На карте, которую вручили Гору перед началом операции, никаких покойников нет. Не хотели преждевременно расстраивать, наверное.

Подождать, когда его ребята войдут во двор? Это будет правильно. Вначале войдет двойка Дэна, вторая двойка – двойка Джошуа – останется за оградой на всякий случай. Или…

Над двором повис вертолет, снег разом взлетел в воздух, открывая мертвое тело. Покойник почти раздет. Только легкий спортивный костюм. А под правой рукой – «дрель». И несколько гильз вмерзли в лед справа от тела.

– Мы присмотрим! – прогремело с неба: пилоту «ноль третьего» надоело молчание, и если он не мог говорить по радио, то уж через наружные динамики пообщаться с пехотой, односторонне, так сказать, ему никто запретить не мог. Ведь понятно же, что он здесь никакую маскировку не нарушает, а ему, наконец, приятно поболтать, да и парню в «хамелеоне» внизу прибавит уверенности.

Многостволка на турели медленно ворочается из стороны в сторону, бортовые стрелки взяли под контроль окна зданий. Если что – ракеты рванутся с консолей и превратят дом внизу в огненную кашу.

Горяинов отключил «хамелеон» – пусть уж ребята с «ноль третьего» четко видят, где он, чтобы не спутали в суматохе перестрелки, – помахал рукой пилоту и быстрым шагом подошел к телу. Пришлось обойти вокруг – мертвец лежал, повернув голову влево. Правой щекой на промерзшей земле.

Перед выходом группа познакомилась со всеми работниками лаборатории. На всякий случай – со всеми. Собственно, не с людьми, а с информацией о них – фото и видеозаписи. Поэтому Горяинов легко опознал лежащего.

Пауль Крозе, тридцать пять лет, физик.

– Мертвый физик, – пробормотал Горяинов. При трех ранах в спине (позвоночник, сердце, печень) выжить он не мог. Но стрелял человек опытный, умелый – три выстрела, три раза убил.

– Дверь! – прогремело сверху, Горяинов, метнулся в сторону, вскидывая «дрель» и поворачиваясь лицом ко входу в жилой комплекс.

Не выстрелил, удержался. Молодец.

На крыльце стоял человек. В зимнем пальто, в теплом городском пальто, совершенно неуместном здесь, на станции наблюдения номер семь дробь тридцать девять. Невысокий, худощавый, без шапки. Ветер от винтов «ноль третьего» трепал жидкие волосы, в левой руке человек держал дорожную сумку, в правой – чемодан, старинный кожаный, а может быть, просто сделанный под старину из имитации кожи.

– Стоять! – крикнул Горяинов.

– Я стою! – крикнул в ответ человек с чемоданом. – Мы откуда улетаем?

– Что? – не понял Гор.

– Я спрашиваю – где сядет вертолет? Вы же за мной прилетели?

…Ильмар Генрихович Терпилин, сорок лет, администратор станции наблюдения. Сканирование отпечатка пальца, сетчатки глаза, экспресс-тест ДНК – все точно, все подтверждено техникой. Верить ей или нет – вопрос другой. Горяинов убрал комп в набедренный карман комбинезона и вздохнул.

Ильмар Генрихович сочувственно улыбнулся.

В кабинете администратора станции было тепло, Горяинов изменил настройки своего костюма, но Терпилин пальто так и не снял. Он даже снег не стряхнул с плеч, как вошел в свой кабинет, просто сел в кресло за столом. В хозяйское кресло, предоставив Горяинову гостевое. Снежинки быстро растаяли на пальто, оставив крохотные темные пятнышки.

– Я – Терпилин, – сказал Ильмар Генрихович. – Я – администратор этой станции. А вы, насколько я понимаю, руководите эвакуацией. Так что мы, наверное, можем пойти к вертолету и улететь. Кстати, времени у нас на все не очень много – светового дня осталось меньше двух часов, но у нас тут перед закатом проявляются лиловые сумерки… вы в курсе?

– В курсе, – кивнул Горяинов.

«Дрель» лежала у него на коленях, на предохранитель он ее так и не поставил, но хозяин кабинета этого не заметил. Или сделал вид, что не заметил.