Читаем Непотопляемая Атлантида (сборник) полностью

Вот интересно – и византийство, и петровские западные реформы по сути одно и то же, то есть по характеру – менялся лишь культурный ориентир: «ex Orient lux» на «ex Occident lux». Но! В том и в том случае ценности привносятся извне. В такой схеме с неизбежностью конфликт «старое и новое» становится типичным российским конфликтом «своих и чужих». И тут имеет место один весьма своеобразный момент: попадая на нашу землю, чужой концепт становится неизбежно и неожиданно непредсказуемо иным, и в итоге получается нечто непредсказуемо третье – в этом и заключается своеобразие реформ в России, которое многих, лишь по чистой случайности не знакомых с нашими домашними изысками, всё ещё ставит в тупик. Вот с этого места и начнем поподробнее… Итак, речь пойдет о русской истории 15–17 в.в., когда шло формирование Московского государства – на совершенно иной, новой концепции власти. Ну, сосредоточились? Вот что для нас здесь интересно – эта концепция во многом основывается на недоразумениях – филологических или семиотических, если, конечно, не иметь в виду всё то, что мы уже открыли в этом смысле. А ведь представление о власти во многом определяет и само поведение исторических деятелей, а значит, и влияет на весь исторический процесс в целом. Сразу договоримся о терминах. Слово «базилевс» с греческого обычно переводят как «император», но в приложении к русской истории его правильнее перевести как «царь», поскольку «царь», как и «базилевс», может относиться и к богу тоже, в отличие от «императора»: Бога императором даже с большого бодуна никто не назовёт. (Кстати, «император» по китайски – «ван», в ван = ава-ан(т) = святой античный (отец), по-старому, Ваня (Иван – поименование, а не имя в обычном смысле), то есть «русский», ну не Джон ведь… Но что означает само слово «базилевс», если мы его просто прочтем как русское? «Бази» = «батя» (з =т), зн. «батя лев» = «батый лев» (с – обычное окончание в греческом языке). Царь зверей, короче. Весьма понятное для нас выражение. Слово «синодос» можно переводить по смыслу – собор или синод (постоянно действующий орган церковного управления). Слово «икономия» может переводиться двумя противопоставленными смыслами – в церковном это «домостроительство», а в светском – «экономика». Фамилии и имена в старых, византийских переводах утрачивают окончание «с», (Пелеолог, а не Палеологос), а современные его сохраняют. Но это «с» = «аз», нам уже знакомо: азиатский атаман. (Ну, скоренько вспомнили – осетины на вселенской комсомольско-молодежной стройке Вестминстера…) Итак, Византия пала – да здравствует Византия! Она снова возродилась – в Московском царстве, которое потом становится Российской империей. Русское государство, заметим, сразу строится как теократическое. Москва осмысливается как Третий Рим. Первый настоящий (в византийском смысле) русский царь – Иван Грозный (Четвертый), венчан на царство в 1547 году. Первым патриархом был Иов – поставлен в 1589 году. Однако Византии тогда уже не было, значит Русь ориентировалась на представление о Византийстве, а в представлениях гораздо большее влияние имеет идеология, чем реальные факты. Так появляются принципиально новые формы, которых ранее не знали ни Византия, ни Русь: субъективная установка на реставрацию приводила фактически к новации… (Вот вам и ответ Феликсу РазУм: почему на Руси – чем больше успешных реформ, тем ближе к революции.) Но хоть что-то осталось от Византийства? Конечно, представление о харизме царя и патриарха. Но в случае Византии (Видимой = Визуальной Антии, поскольку той, древней, уже нет, и о ней не все даже помнят) это было понятно – царь и патриарх (патер-арх = отец-старейшина) вряд ли были местными (малыми) – А слово это ещё означает и «первичный», «изначальный», но в смысле – «ранний»: молодой, молоко, молозиво (молоко первых дней, сразу после родов) река = Молога (то есть проточная вода – как исток сущего) ну и многое другое, в том числе, и слово «молния», «мелькать» – она же кратковременная и изначальная – по отношению к грому, и понятно почему – это каждый знает, кто на уроках физики слушал, а не в морской бой играл. Правильный ответ: потому что глаза ближе, а уши дальше. Скорее всего, эти важные должности принадлежали самим антам = атлантам, древним русским миссионерам. Отсюда и харизма – они же сеяли разумное, доброе, вечное, богами были для аборигенов. (В Египте при виде голубоглазых люди в глубинке ещё до недавнего времени, в прошлом веке, падали ниц, честно считая их богами; фараоны по преданию тоже были голубоглазыми.) Но вот царь и патриарх пришли и на Русь. Откуда, в этом случае, харизма? Она – божественна, дарована небом.

ГЛАВА 3. 2 Царская харизма – в чём она?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза