Непотопляемый. Рассказы

Я помедлила с ответом. Честно говоря, я и сама не знала, какого черта на мою голову свалился этот багаж. Накануне поездки дед попросил навестить его. В гости я заходила с тортом «Прага», а вышла уже с этой странной картиной, которую обязалась доставить по неизвестному мне берлинскому адресу неизвестной немецкой женщине с неизвестной целью. Официальная версия звучала так: друг деда, художник Аркадий Фомич, не на шутку занемог и, имея многочисленных друзей по всему миру, решил разослать им на память о себе некоторые из своих работ. И, поскольку уж Кристина в любом случае едет в Берлин, то почему бы ей не передать презент лично в руки адресату? Ну да, все так и было. Вот вы бы нашли, что возразить любимому деду, который всегда был негласным авторитетом, человеком, с мнением которого вы волей-неволей соизмеряли свои поступки и решения? Я не нашла. Хотя вся история с передачей картины казалась мне чем-то высосанным из пальца, особенно, когда я увидела, что на ней изображено…

В общих словах я поведала об этом Ольге. Она немедленно захотела посмотреть, но я пообещала показать в отеле, после того, как куплю новую упаковочную бумагу.

Официант поставил передо мной бокал кьянти.

– Хорошо, но это же никак не должно помешать нам? Ты знаешь адрес, по которому нужно доставить картину? – сказала Ольга.

– По месту работы, – я потыкала в кнопочки смартфона. – Аксель Шпрингель… Адрес… Это по-немецки, вот, посмотри: Axel-Springer-Strasse 65.

Ольга посмотрела излишне пристально и уточнила:

– А звать?

– Марта Нойманн.

– Марта Нойманн?

– Да.

– Марта Нойманн?

– Ну да.

– То есть ты хочешь сказать, что немку, которой ты везешь картину, зовут Марта Нойманн и работает она прямо-таки в Аксель-Шпрингель? Чья дочерняя компания до недавнего времени издавала русский Forbes?

– Ммм… видимо, да.

– Марта Нойманн?

– Да, блин, Марта! Нойманн! – вскричала я, подозревая, что это уже пятый бокал шардоне, который выпила Ольга в ожидании меня. – Почему ты постоянно повторяешь это имя?

Ольга отхлебнула еще вина. По правде сказать, это был всего лишь первый бокал, но после услышанной информации он показался ей казался почти пятым. Это она озвучила чуть позже.

– Марта Нойманн… – решилась, наконец, объяснить Ольга.

– Что?! Опять?

– Послушай. Марта Нойманн – это та самая стерва, которая в прошлом году устроила антипиар Российской Федерации. А наш главный редактор получил от руководства по шее за то, что так любезно привечал ее в информагентстве.

Я наморщила лоб и утопила взор в рубиновом кьянти, словно оттуда, со дна бокала, мог всплыть образ загадочной Марты Нойманн. Тут до меня дошло:

– Эмм… Железные дороги… Путешествие из Петербурга в Москву…

– Именно, – хлопнув ладонью по столу, сказала Ольга. – Это она.

Я ошарашенно откинулась на спинку кресла. Ольга достала планшетник.

В ходе дальнейшей беседы, прерываемой поисковыми запросами в Google, удалось пролить немного света на темную личность госпожи Нойманн и восстановить хронологию ее скандальных взаимоотношений с Российской Федерацией.

Журналист и писатель Марта Нойманн родилась в столице Германии в 1961 году, незадолго до возведения стены. Ее детство, отрочество, юность прошли в Западном Берлине «на фоне позорной демаркационной линии, кроваво разрубившей живой организм города надвое», как писала госпожа Нойманн в своих воспоминаниях. Окончив университет, она поступила работать в газету, обнаружив литературные способности и склонность к производству серьезных аналитических материалов. Работала специальным корреспондентом во Франции, Англии, Израиле. Написала несколько книг, посвященных межкультурным коммуникациям и ментальности европейских народов. В последние годы публиковала статусные передовицы в Die Welt и преподавала журналистику в немецких университетах. Пару лет назад одна общественная российская организация, спонсируемая группой бизнесменов-либералов, предложила Марте Нойманн принять участие в большой культурологической программе при поддержке Представительства Евросоюза. Целью программы было разъяснение россиянам европейских ценностей и образа жизни, развитие туризма, повышение интереса к зарубежному образованию. Словом, типичные межкультурные коммуникации, в которых так поднаторела госпожа Нойманн. Целый год она металась на «Сапсане» между Москвой и Санкт-Петербургом, читая лекции в учебных заведениях обеих столиц. Иногда, впрочем, брала билеты в плацкарт на обычный не скоростной поезд. Самолетами практически не пользовалась. Как выяснилось позже, на то был свой резон.