Неповторимое. Том 1

– Доложите полковнику. Если он очень занят и не может меня сейчас принять, то я приду в удобное для него время, а сейчас ухожу в полк.

Лейтенант зашел в кабинет и буквально через несколько секунд выскочил, приглашая меня зайти. Я подумал: подействовало! И еще пришла мысль хоть и тяжелая, но ясная и реальная: «Что ж, война так война! Сдаваться не будем!» С этим я и зашел к полковнику Крутских. Он стоял посередине кабинета, широко расставив ноги. Не выслушав меня (а я хотел представиться) и не поздоровавшись, сразу «взял быка за рога»:

– Чего вы волнуетесь? Я знаю, что вы подполковник Варенников, что вы якобы назначены на 56-й полк, что вы даже намерены этот полк принимать, хотя у нас давно вместе с Военным советом армии принято решение – назначить Дубина. Полк сложный, он все знает (два года начальником штаба), мы его знаем, и это все обеспечит успех делу. Логично! Вы были у начальника штаба армии?

– Во-первых, товарищ полковник…

– Нет, нет! Вы были у начальника штаба армии генерала Никитина?

– Вы меня не перебивайте, иначе я уйду! Я к вам пришел не наниматься на работу, а довести до вашего сведения, что, согласно приказу командующего войсками, я с сегодняшнего дня командир 56-го стрелкового полка. Не якобы назначен, а уже командир полка. Нравится это кому-то или не нравится – другой вопрос. Я совершенно не волнуюсь, как вы заявили. Я более часа у вас в приемной, а вы не принимаете и даже не ориентируете, когда можете принять! Учтите, пока существует приказ командующего войсками, я буду командовать полком, и никто не имеет права, кроме командующего, отстранить меня от командования. – Вы что, мне здесь читаете мораль? Вы где находитесь? – Я никогда и никому мораль не читаю, тем более старшим. Я разъясняю. И полностью отдаю себе отчет, где я нахожусь и с кем разговариваю. Есть ли у вас ко мне какие-либо указания, товарищ полковник? – Ишь какой… – Какой уж есть! – Есть рекомендация – пока в командование полком не вступать, а подождать, когда в верхах разберутся с этим недоразумением. – Учту вашу рекомендацию, но полк я уже принимаю. Разрешите идти? – Идите! И что-то еще было сказано вслед, вроде того, что «…на все четыре стороны». Я вышел, попрощался за руку с лейтенантом и пошел по длинному коридору. В небольшом холле, где лестница шла на первый этаж, было большое окно, обращенное в военный городок нашего полка. (Штаб дивизии, как уже сообщалось, находился от полка через забор.) Я подошел к окну. Это был прекрасный наблюдательный пункт – все как на ладони. Можно было представить, что каждый начальник, сидя на своем рабочем месте на втором этаже, имел отличную возможность наблюдать буквально за всем, что происходит в полку. Постоял я, погрустил… Представил внутренние проблемы и внешние, которые будут исходить от армии и дивизии, но, не поддаваясь этому настроению, наоборот, еще больше озлобившись на свое будущее руководство, решительно отправился в полк. Офицер ожидал меня внизу, а машину мы отпустили сразу. Я извинился, что заставил долго ждать, и сослался на обстоятельства. Штаб дивизии располагался в начале небольшого переулка. А на углу, уже вдоль основной магистрали, составляя своей тыльной стеной часть границы нашего военного городка, стоял гарнизонный Дом офицеров. Это длинное двухэтажное здание имело приличный внешний вид и хорошую внутреннюю «начинку», в том числе отличный зрительный зал. Обогнув Дом офицеров, мы вошли через знакомый КПП в свой теперь уже родной военный городок. Выскочил дежурный и четко представился. Я подумал, что кто-то уже «приложил руку» (наверное, наша утренняя «прогулка» от КПП до штаба полка стала достоянием начальника штаба). Это хорошо. Дело шло к вечеру. Меня ожидал Пащенко:

– Ну, наконец-то! А я уж думал, что эти акулы тебя проглотили.

– Да нет. Вроде все обошлось. Начальники здесь очень любезные и внимательные…

– Мне все известно в деталях, – засмеялся Пащенко. – Крутских мне говорит: «Ну и тип приехал!» Валентин Иванович, учитывая, что я завтра утром все-таки должен уехать уже в Печенгу, предлагаю: первое – подписать все документы о приеме и сдаче; второе – направить донесение командиру дивизии; третье – попить чайку на прощание – я все организовал.

Предложение было принято. Расположились в кабинете командира полка. Начальник штаба представлял очередной рапорт – донесение соответствующего начальника, последний подтверждал, что им подписано, и уходил. Пропустив всех и объявив, что завтра на разводе на занятиях должно быть сто процентов личного состава, кроме стоящих в наряде, я подписал заготовленное на имя командира дивизии донесение о том, что 56-й стрелковый полк принял, а Пащенко – соответствующее донесение, что сдал.

Затем мы перешли в кабинет заместителя по политчасти Сбитнева – здесь был накрыт стол. Действительно, был только чай и бутерброды.

– Валентин Иванович, я совершенно не пью, – пояснил Пащенко. – Если желаешь, могут принести.

– Так это же прекрасно – душистый чай! Ничего не надо. Тем более что и товарищи, видно, к этому привыкли.