Неповторимое. Том 1

Конец 1958 года для меня был знаменателен двумя событиями: получением досрочно воинского звания полковник и хирургической операцией.

Совершенно неожиданно для меня состоялся приказ министра обороны СССР Маршала Советского Союза Малиновского о присвоении мне воинского звания полковник досрочно. Не скрою, я был очень рад этому шагу со стороны нашего командования. Это, конечно, постарались и командир дивизии Ф.В. Чайка, и командующий армией О.А. Лосик, и командующий войсками округа А.Т. Стученко, и Главнокомандующий Сухопутными войсками В.И. Чуйков. В то время получение звания досрочно вообще, а тем более полковника, было крайне редким событием. И я не могу припомнить еще такого примера за всю длительную службу на Севере. А если учесть, что армия сокращалась, то это вообще было просто невероятно. Вместе со мной радовались все – и семья, и друзья, и весь полк. Это было искренне. Мы все считали, что такой шаг командования – это не только признание моих личных заслуг, но и оценка труда всего коллектива полка. Но жизнь устроена так, что, хотим мы этого или нет, однако равновесие в состоянии чувств всегда поддерживается. Так было на этот раз и у меня. Вдруг я почувствовал боли в нижней части живота. Не придавая этому значения, ставил на ночь грелки (а это было вопреки процессу), пил различные обезболивающие средства. Однако состояние ухудшалось, и я вынужден был пригласить полкового врача. После беглого осмотра он установил, что у меня аппендицит. Несмотря на наступившую ночь и начавшуюся пургу, мы отправились на двух ГТС (транспортерах) в госпиталь, куда предварительно позвонили, чтобы там готовились к операции. Начальник госпиталя подполковник медслужбы Шахкильдян с группой своих работников был в отъезде, на Большой земле, но сотрудники меня встретили, быстро подготовили к операции, посвятив меня при этом, как и что будет делаться. На операционном столе я лежал под огромным круглым зеркалом с лампой. В этом зеркале, хоть и с трудом, я мог видеть часть своего тела, в том числе именно ту, которая попала под скальпель. Операцию делал молодой старший лейтенант. Ему помогали две операционные сестры. Одна из них вместе с хирургом копалась в моих кишках (аппендикс оказался где-то внизу и плюс к тому образовались спайки) и подавала ему необходимый инструмент, вторая забирала ненужный инструмент и постоянно промокала хирургу лоб, который был в крупных каплях пота. Когда мне сделали местную анестезию и немного распороли живот, я чувствовал себя прекрасно, даже пытался шутить, но врач одернул меня, сказав, чтобы я не мешал. Кстати, он отослал и нашего полкового старшего врача, чтобы тот не отвлекал, да еще у входа в землянку (а хирургическая располагалась, как и многие другие службы, в землянке) поставили часового, чтобы тот без разрешения хирурга никого не пускал. Операция длилась более двух часов. Врач и обе сестры замучились. Чтобы у меня оперируемый участок не болел, они дополнительно вливали мне необходимые средства. Но самое главное было в другом. Как и везде, на полуостровах Рыбачьем и Среднем в каждом военном городке было автономное электрическое освещение от своего движка (их было, как правило, два – основной и запасной). Кроме того, в каждом помещении были керосиновые лампы – на всякий случай.

Во время операции поначалу электроосвещение было в пределах нормы. Однако накал электролампочек то немного усиливался, то спадал. Это у нас считалось нормальным. Приблизительно через час этот накал и затухание стали обозначаться более резко. Врач заволновался и сказал одной из сестер, чтобы та дала распоряжение запустить запасной движок, а сам продолжал копаться во мне. Через небольшое время сестра вернулась и сказала, что второй движок неисправен. Хирург невозмутимо скомандовал: «Зажечь все керосиновые лампы». И это оказалось как нельзя кстати, потому что через минут десять электрический свет погас. Хирург был невозмутим:

– Все нормально, Аня, вы одну лампу пододвиньте, а двумя другими подсвечивайте нам.

– Хорошо.

Аня встала у моего изголовья с двумя лампами.

Я не выдержал:

– Дайте мне одну лампу, а другой маневрируйте и помогайте доктору.

Хирург промолчал. Сестра передала мне в левую руку лампу, сама же второй светила хирургу, продолжая еще и вытирать лоб врачу. Наконец, старший лейтенант победоносно провозгласил:

– Все, нашел! Сейчас мы его прихватим.

Мы повеселели. Врач начал действовать быстро и решительно. Это меня приободрило, хотя все тело было в напряжении. Когда все, что надо, было вырезано и очищено – начался процесс укладывания всего моего «имущества», вывернутого наружу, на свое место, после чего хирург приступил к накладыванию швов. Я еще раз вмешался и на полном серьезе сказал:

– Доктор, только ничего не забудьте из своих инструментов у меня в животе.

– Нет, нет. Я проверил – все нормально.