Неповторимое. Том 2

Сразу же по окончании первого этапа вывода наших войск из Афганистана, согласно Женевским соглашениям, афганское руководство обратилось к советскому правительству с просьбой «прекратить вывод войск в связи с тем, что Пакистан и США не выполняют Женевских соглашений». Однако советское военное командование в ДРА настаивало на точном соблюдении установленного срока вывода 40-й армии.

Вот что я был вынужден официально докладывать шифротелеграммами министру обороны СССР:

«…4 сентября встретился в штабе Оперативной группы МО СССР с президентом ДРА по его настойчивой просьбе.

В ходе беседы Наджибулла сказал: „Враги распространяют слухи о том, что президент недооценивает помощь, оказываемую 40-й армией, и заявляет, что советские войска уклоняются от боевых действий и не оказывают действенной поддержки Вооруженным силам Афганистана. Это неправда. Наоборот, руководство Афганистана прилагает сейчас настойчивые усилия, чтобы в ответ на нарушения Женевских соглашений США и Пакистаном приостановить вывод советских войск и тем самым создать условия для предотвращения ликвидации завоеваний Апрельской революции…“

…На наш взгляд, войска 40-й армии ни при каких обстоятельствах оставлять в Афганистане нельзя. Этот шаг ничего, кроме вреда, не принесет. Советскому Союзу будет нанесен труднопредсказуемый ущерб на международной арене. А советский народ будет возмущен таким решением. О чем я сообщил Наджибулле.

Варенников. 5.9.1988 г.».

Кратко комментируя сказанное, надо отметить, что Наджибулла не верил в то, что я ему в течение последнего года внушал: «Вооруженные силы Афганистана уже способны самостоятельно без 40-й армии защищать независимость своей страны». Он не верил в это, хотя это было именно так – время подтвердило: после выхода наших войск Вооруженные силы Афганистана почти три года успешно решали задачу по защите своего государства. Он, Наджибулла, как и все руководство ДРА, привык за эти годы, что 40-я армия была в стране как бы щитом от всех бед. Привык к этому и боялся, что свои воины могут дрогнуть. Конечно, его опасения основания имели: предательство, коварство, измена – все это присутствовало. А с уходом советских войск эти негативы, конечно, должны были проявиться еще больше. Так и случилось. Даже министр обороны Шахнаваз Танай переметнулся на другую сторону (к Г. Хекматияру).

И Наджибулла понимал, что очень многое будет зависеть от того, какое решение приму лично я. Вот почему он зачастил с визитами ко мне в резиденцию. Однако я не был намерен менять своего мнения об обстановке и решения по выводу войск. Наоборот, я всячески внушал Наджибулле уверенность в том, что все будет в порядке и что армия, МГБ и МВД его страны оправдают надежды.

Но чем ближе подходил срок второго, завершающего этапа вывода наших войск, тем настойчивее были руководители Афганистана в намерении затормозить выход 40-й армии. Постоянно и все более решительно высказывались просьбы оставить часть советских войск в Афганистане. Такая позиция афганцев находила поддержку у определенной части советского руководства, которое стало колебаться. В их числе были Шеварднадзе и Крючков.

12 января в Кабул прибыла советская правительственная делегация во главе с Шеварднадзе. Он имел встречи и беседы: с Наджибуллой; Шарком – председателем правительства; Танаем – министром обороны, Якуби – министром госбезопасности; Ватанджаром – министром МВД; Вакилем – министром иностранных дел и другими. Все настаивали на оставлении части сил советских войск в Афганистане для обеспечения безопасности кабульского международного аэропорта и магистрали Кабул – Хайратон. Они прямо заявляли, что если этого сделано не будет, то оппозиция перережет все коммуникации и задушит Кабул голодом.

Вот некоторые фрагменты стенограммы продолжения этих бесед во время последнего приезда советской правительственной делегации:

Наджибулла: «Афганская бригада в составе 900 человек и полк МГБ вряд ли способны должным образом противостоять мятежникам в зоне влияния Ахмад Шаха. В этой связи прошу советское руководство рассмотреть вопрос о возможности размещения на временной основе в районе Саланга советских воинских частей, функция которых заключалась бы только в охране дороги…

Мы также полагали бы желательным, чтобы на советских аэродромах в непосредственной близости от границы Афганистана на постоянном дежурстве находилось определенное количество авиа-средств, которые можно было бы оперативно задействовать против мятежников в случае возникновения угрожающей ситуации в том или ином районе страны».

Шеварднадзе: «Вопрос нанесения авиационных ударов с территории Советского Союза носит чрезвычайно деликатный характер. Мы понимаем, что вам будет трудно обойтись без поддержки советской авиации, но одно дело наносить удары в условиях присутствия советских войск, и другое – после их вывода… Такие меры могут неизбежно вызвать контршаги со стороны США и Пакистана, неблагоприятную международную реакцию…»