Неправда

- Слышь, Танька, да ты же просто паразит! - у Лешки аж горло сдавило от волнения. Угадал ли? Прочитал ли имя? Совсем недавно Учитель прочитал им целую лекцию о значении тайных имен, и главное, что вынес Лешка тогда, что у каждого существа на этой земле есть свое настоящее имя, отражающее его сущность. И знание этого тайного имени дает возможность власти над человеком ли, животным ли, духом ли.

- Как? Как ты меня назвал? - растерялась вампиресса, явно не ожидавшая такой прыти от наивного на первый взгляд новичка белой магии.

- Паразит. Рыба-прилипала. А с чем не согласна, Танечка?

- Ссуукаа! Как узнал имя мое? - зашипела от злости и растерянности Таня-Гелла.

- Не глумись над слабым, дура. За внешним может что-то спрятаться. Уж тебе ли не знать, тень по имени Таня? А теперь изыди, откуда пришла! - И "Крокодил Гена" показал ей древнюю как мир, мудру Силы. Жест, почему-то считающийся неприличным - вытянутый средний палец и сжатые в кулак остальные. От мудры ли, а может еще почему, вампиресса-тень схлопнулась куда-то внутрь себя. Но Лешку тоже вдруг выкинуло в реальный мир какой-то мягкой, но абсолютно непреодолимой силой.

Он открыл глаза в тот момент, когда мимо проходил к выходу абсолютно неприметный, если бы не длинная лохматая борода, мужик. Заворочавшись, открыла глаза и баба-челночница.

- Ну чего, чего? Рассказывай! - набросились на него друзья. Лешка не обращая внимания на них и недавнюю собеседницу наклонился к окну. Сквозь грязное стекло, он увидел как мужик, выйдя на перрон, размашисто перекрестился на виднеющуюся за домами какой-то неизвестной деревни луковку церкви. Потом он сделал несколько шагов, зевнул, остановился и мелким крестом зачеркнул открытый рот. А потом, помахивая пакетом пошел дальше.

Что-то странное показалось Лешке в облике бородатого, но что, он так и не понял.

- Ну чего завис, расскажи, нам же интересно?

- Расскажи, расскажи... Вот привязались... - задумчиво произнес Лешка, продолжая глядеть в спину удаляющегося мужика. Он подумал было послать в спину тому дротик, но что-то остановило его. Может быть, какой-то непонятный, незнакомый дотоле страх и благоговение перед той силищей, которая так легко и без каких-либо последствий выдернула его из астрала?

- Долгий разговор, - вздохнул Алексей, когда сел на освободившееся место. Народ потихонечку выходил, и уже можно было не только стоять и дышать, но и сидеть. А кое-где даже и лежать. - Но делать нам все равно нечего, так что слушайте...

- Интересно... Только что это за мужик был? - задумчиво произнесла после рассказа Аня, изредка поглядывая на угрюмую "челночницу".

- Не знаю. Только что-то странное в нем было, а что понять не могу. Может быть это кто-то из наших?

- Может. А может быть перекусим? А то когда еще пожрать удастся? Я в Макдональдс не пойду. Дорого и невкусно. - Сказал всегда голодный Мишка.

6. Вторник 3 мая 1994 года. Москва.

И они разложили свою нехитрую снедь. Действительно, какой гамбургер может быть вкуснее свежего черного хлеба с тушенкой, да если еще закусывать луковицей и запивать свежим квасом, который они взяли еще во Владимире, на привокзальной площади?

Так потихонечку, за перекусом да разговорами они въезжали в Москву. Сначала пошли бесконечные ряды дач, кучи мусора за гаражами, дикие бестолковые надписи на бетонных стенах, вот уже и дома, вот первый круг транспортных колец, вот второй, вот и Ярославский вокзал.

Москва встретила как обычно - нагловато оценивающими носильщиками, толстыми мужиками, крутящими ключи на пальцах, провинциалами с растерянными глазами и неистребимым коктейлем запахов шашлыка, перегара и бензина.

Ребята быстро, насколько это возможно в толпе, спустились во всепоглощающую пасть метро. Они цеплялись друг за дружку как детсадовцы на прогулке, потому что казалось - остановишься и пропадешь. Тебя уронят, затопчут, разотрут по асфальту и все это произойдет в считанные секунды. И никто этого не заметит - ни парочка ментов, нежно оглаживающих свои дубинки, ни саксофонист в переходе, в сотый раз играющий дурацкий "Синий туман", ни лощеные попрошайки, притворяющиеся инвалидами. Никто. Потому что это столица. Ей наплевать на все, кроме себя самой, конечно. И будут ляписто вещать над мокрым пятном, бывшим когда-то человеком, рекламные плакаты, что у "МММ нет проблем!"

До Киевского добрались достаточно быстро, оставили рюкзаки в камере хранения и вернулись на площадь, где вовсю шла бойкая торговля шаурмой, курицей-гриль и порнушными видеокассетами.

- А в Питере говорят не курица, а кура. - Мечтательно посмотрел на киоски Мишка.

- Ага. И не шаурма, а шаверма. Мы же только что ели, ты чего Миш? - сказала Анюта.

- Да так. Яма в желудке открылась.

- Блин третий день в пути, а у тебя жорево понеслось! Терпи, и давайте определимся, куда съездим, чего посмотрим, пока время есть.

Они долго спорили, махали руками, но все же остановились на традиционном пути для приезжего, у которого пять часов в запасе до пересадки - Красная площадь, Арбат, а там как фишка ляжет.