Неправедные (СИ)

И он начал долго рассказывать про свою дочь. Потом мы что-то ели, говорили о машинах. О штрафах, о бездействии органов власти, о коммуналке… И я понимала, что всё это не то. Что Игорь совсем не то, что мне сейчас необходимо. Чего так требует моё нутро, моё сердце. Что мне не хочется обсуждать рутину и проблемы, от которых я и так по жизни устала. Что мне душно от этого, плохо…

И что я всё ещё вижу Серёжину улыбку.

Глава 8

Сергей

Тимонину мы сплавили спать в самую дальнюю комнату. Сами забурились в зал. Кто-то притаранил столик, небольшой, но на нём всё уместилось. И Тимонинский ноут, и банки, и пакеты с сухариками…

Потом все начали меня спроваживать пытать Тимонину на предмет пароля. Мы хотели поиграть в «Джекбокс», а пароля, естественно, никто не знал. Парни ржали, что Тимонина даст мне не только его. Малявки продолжали требовать гитару. В общем, в кипише я упустил момент, когда Леська и Лохматый куда-то скрылись. И, когда всё-таки отправился к Тимониной, по ошибке завалился в другую комнату.

Они сосались. Леська и Лохматый. Стояли прям по центру, под низкой люстрой, она его лапала, у него руки висели.

Не знаю почему, но у меня возникло чувство, будто меня помоями обдали. Наверное, уязвлённое самолюбие.

Пошёл на Тимониной отыгрываться. То есть, я это не планировал, просто получилось так.

Прихожу, она лежит на диване в непонятной позе. Видно, плохо ей.

— Тимонина, ты живая? — Я шевельнул её за плечо. Она повернулась:

— Ой, Сега…

Лицо зарёванное, вся опухшая и в туши.

— Пароль от ноута?

— Что?

— Пароль, — повторил я.

Она меня за рубашку дёрнула. Сама подсуетилась, и уже через мгновение восседала на мне сверху.

— Да Тимонина, хватит, — запрокидывая голову, устало уворачивался я. — Отвали от меня уже. Говори пароль просто…

— Скажу, Серёнечка, всё скажу… Я для тебя что хочешь сделаю, только поцелуй меня… — лезла лобызаться она. — Ну пожалуйста, солнышко, не сопротивляйся…

И, короче, мы поцеловались. Это было не так противно, как я предполагал, просто никак. Если честно, я в эти минуты был вообще не с ней. Почему-то вспомнил парикмахершу. Осознал наконец, что меня грузит.

А потом, поняв, что этот треш затянулся, оттолкнул Тимонину, спихнул с себя. Встал, вытер губы, перед выходом потребовал пароль, она сказала.

Настроение было поганое, хотелось кому-нибудь всечь. Но я вернулся к пацанам, и мы принялись рубиться в «Смехлыст».

***

— Чё вы так ржёте? — прервала наше дикое веселье Леська.

Она выползла помятая, взлохмаченная и вся какая-то недовольная, как будто тухлятины съела.

— О-о-о! — завопил Трунин. — А где Новенький, ты чё, его ушатала?

В этот момент я заметил фигуру, проскользнувшую мимо двери:

— Эй, Лохматый!.. как тебя там… Ваня, иди сюда!

Лохматый сунулся к нам. Такой же хмурый.

— Чё надо?

— Чё надо?! — передразнил я. — Сюда иди! Чё ходишь там, с нами общаться будешь?!

Похоже, поняв, что я не менее страшный, Лохматый сбавил обороты.

Постоял, повтыкал, убрал телефон в карман и поплёлся тоже на диван. Я заметил, как они с Леськой переглянулись. Между ними явно что-то было, и, судя по лицам, не получилось.

Лохматый подвинул нас с Труниным, Леська согнала Ялту с кресла. Лебедь хотел уступить ей своё место, но она его отбрила. Малолетки и Бекетова уже рассосались, и мы оставались вшестером.

— Ну что, в «Смертельную вечеринку»? — спросил я у всех присутствующих.

— Я не умею, — отозвался Лохматый.

— А тебе ничего и не надо уметь. Тебя просто убьют и всё.

— А может, это тебя убьют первым! — подпряглась вдруг Леська.

— А может, и меня, — встретившись с ней взглядом, огрызнулся я.

— Первым сдохнет самый тупой! — громко возвестил Трунин. — Давайте так, кто сдохнет первым, тот выполнит желание победителя! Так интересней.

— Окей, — по очереди закивали все.

И мы стали играть. Играли долго. В финальный раунд вошли все. Все призраками, кроме Лохматого — он оказался самым везучим. Но у меня было достаточно очков, чтобы дышать ему в спину. В итоге я обошёл его на последних вопросах, а тень, кстати, сожрала Леську. То есть, получилось, что она проиграла, выиграл я.

— Ну что, — пафосно, как с трибуны, заголосил Трунин. — Давай, Сега, расправься с ней! Отмсти ей за все обиды!

Я смотрел на Леську. Она была злющая, но гордая. Сидела, задрав нос, покачивая ногой в широких джинсах.

— Ну? — поторопила она.

— Хочу, чтобы ты загадала желание Ваньку, — подумав, выдал я.

Все стали возмущаться:

— Эт чё такое? Нет, Сег, так не пойдёт… это твоё желание… что за хрень, так не честно!..

— Моё желание, чтобы она загадала желание, в чём проблема?! — настаивал я.

— А я же не проиграл, — проблеял Лохматый, но его в общем оре никто не услышал.

Наконец Леська прервала галдёж, достав смартфон из кармана и наставив на нас камеру:

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты, Ваня, плюнул Сеге в лицо. Прямо сейчас.

Все на секунду затихли, и только Лохматый что-то снова простонал.

— Ну что, Аверьянов, передумал? — с усмешкой продолжила Леська. — Забираешь своё желание обратно?

— Я обратно ничего не забираю, — твёрдо ответил я.

Вылез через Трунина из-за столика, встал по центру комнаты.