Неправильная

— Меня напоили зельями в первую же ночь?

— Да, но вы сами пришли к нам, — ответил более спокойно.

Ох, тогда я искала покои короля и ошиблась, попав к принцу Раймунду. Или не было ошибки?

— К нам? Это к кому? — уточнила все-таки.

— К Раймунду, Годарду и ко мне, — вновь раздражался Максайм.

— И почему я осталась там на ночь?

— Одно зелье не справлялось с вашей памятью, необходим был менталист, — пояснил он. — Раймунд воздействовал на вас почти всю ночь.

— Чем именно меня напоили?

— Мне это неизвестно.

Свечение вокруг мужчины разгоралось все сильнее, и меня это обеспокоило.

— Что было во вторую ночь? — все же продолжила.

— Вам дали отворотное, — ответил Максайм, а я почувствовала, что он явно недоговаривает всего.

— Что еще?

— У вас было странное побочное действие, — уклончиво ответил он.

— Какое? — теперь раздражалась я.

Но он молчал. Боролся с болью и молчал.

— Вы провели ночь с мужчиной, — наконец, ответил он.

Это я и без него знала. Ничего нового он не рассказал.

— Я так понимаю, в третью ночь Раймунд закреплял воздействие?

— Возможно, — вновь не соврал Максайм.

Как источник информации, он оказался практически бесполезен. Значит, нужно задавать более насущные вопросы.

— Куда вы хотите меня отвести?

— К источнику Силы, во дворец, — последовал ответ.

— Он находится прямо во дворце? — удивилась я.

— Практически. Выход к нему осуществляется только из дворца.

— Хорошо, последний вопрос, — вздохнула я.

Моя сила выматывала мужчину. А он может быть еще полезен мне.

— Какова ваша цель? — спрашивала одновременно с надеждой и опаской.

По-хорошему, этот вопрос надо было задавать первым. Но еще не поздно.

— Помочь вам.

И я выдохнула затаенное в ожидании дыхание. Отпустила Максайма со словами:

— Извиняться не буду даже для вежливости.

Вот почему, получив ответы, я все еще с недоверием относилась к нему? Увы, на этот вопрос даже Одноликий не в силах ответить.

— И последнее, — решила обойтись без магии, — если вы знали, где источник, почему не возразили тогда?

— Юджелия вам нужна, — вполне бодрым голосом ответил он. — Мне, конечно, не нравится, что вы умалчиваете о своей задумке, но я уже говорил — можете рассчитывать на мою помощь.

Как в прошлый раз, я просто кивнула в ответ.

— Вопросы закончились? — перешел он на иной тон.

— Пока да, — получилось сварливо.

Все вылетело из головы с осознание, что этот день настал. Предвкушение и страх сплелись во мне.

— Тогда отправляемся! — поспешил Максайм.

— Но почему так рано? — усилилась моя подозрительность.

— А разве вы не желаете 'воскреснуть' во всей красе? — насмешливо поинтересовался он.

— Кажется, я начинаю вас понимать, — проговорила я. — Мы оба 'мертвы' и предстанем пред всеми, как явление Одноликого? У нас будет преимущество.

— Да, так, — согласился Максайм. — Астор и Вева уже ждут нас.

— Вева? — уточнила я. — А принц Раймунд?

— Он ничего не знает. Во всяком случае, никто не посвящал его, — обнадежил Максайм.

— Открывайте портал, — выдохнула я, набираясь решительности.

Поспешно заскочила в переход, не дав себе времени на раздумья. Нельзя сомневаться и трусить, как бы страшно ни было. Оказалась не где-нибудь, а в спальне принца Раймунда.

— И как это понимать? — со злостью спросила я.

Обернулась и увидела лишь закрывшийся портал. Максайм из него не вышел.

— Я все объясню, девочка, — сообщила появившаяся Армелия.

Нет, я не плакала! Не плакала!

Слезы сами падали с моих глаз.

Обида душила меня. Как я могла рассчитывать на честность со стороны этих людей? Почему решила, что смогу их обмануть?

Села прямо на пол. Плевать, как я выглядела со стороны. И даже вихри воздуха, что кружили вокруг меня, не имели значения.

Армелия стояла на месте и молчала, будто знала, скажи она хоть слово, я бы просто взорвалась. Мне нужно было срочно успокоиться и выслушать ее. Иначе не смогла бы предпринять правильные действия.

Но я и так очень долго держалась. Мне помогала надежда на благополучный исход. На остальное я старалась просто не обращать внимания. Верно говорил Брун, была, словно статуя. Здорово помогала изученная мной теория математического созидания мира. Не своей сутью, а некоторыми выдержками. Как, например, принцип последовательности. Одно должна следовать из другого. При этом главное всегда вытекает из главного. Все прочее — второстепенно. Именно туда я отнесла свои чувства, которые могли мне помешать в трезвом расчёте, и сомнения, что никак не помогали.

Вытерев последние капли с лица, я неприлично шмыгнула носом и встала. Меня не сломят! Я слишком себя любила, чтобы просто так сломаться. Прогнуться — запросто, стерпеть — могла, но простить и сдаться — никогда.

Неважно, как я выглядела, внутри меня жила сила, и это не только стихии и самоисцеление. Это была сама я — Александрин Тариская, которая все встречала с улыбкой и иронией. И точно так же, мило улыбаясь, я исполню все свои планы! Да, Армелия не станет мне преградой! И никто не посмеет встать на моем пути!

— Ну, наконец-то, ты пришла в себя! — воскликнула Армелия, когда я с вызовом посмотрела на нее.