Неправильная любовница

Теперь мои складочки гладкие как шелк. Мне и самой понравилось их трогать. Я не удержалась и отравила фотографию Андрею. Без лица. Он оценил. Вернее, устроил мне взбучку, как нашкодившему ребенку.

— Ты же ругался. Сказал больше так не делать.

— Это не значит, что мне не понравилось, — скидывает он ботинки. Несет меня в комнату, где возле широкой кровати, на столике стоят вино и фрукты.

Андрей бросает меня на кровать, я чуть отпружиниваю, но не теряюсь и сразу снимаю с себя шелковый халат.

— Сними трусики, малыш, хочу посмотреть на тебя, — хрипит Андрей, а сам пальто снимает и на вешалку вешает. Педант мой любимый.

Подчиняюсь и снимаю с себя белье, оставляя только лифчик и чулки. Он любит чулки и пояс.

— Ноги шире. Хочу рассмотреть тебя как следует.

* * *

Глава 23

Он в рубашке и брюках.

Облизываю губы, рассматривая его сверху вниз и обратно. Шикарный. Сексуальный.

Как же я скучала. До тяжести внизу живота. До влаги между ног, которые широко раздвигаю, предоставляя ему полный обзор. Сама смотреть туда не могу, стыд сжигает. Но Андрей жадно взирает с высоты своего роста прямо в нежное местечко. Словно гипнотизирует. Заставляет губки дрожать от желания.

Андрей присаживается на корточки. Касается взглядом моего лица и плотоядно улыбается. В нем нет стыда. Он шел сюда сожрать меня. И мне это нравится.

Он проводит ребром ладони по влажным складками. Собирает влагу. Заставляет тело покрываться мурашками. Скользит по раскрытым губкам, заводит меня еще сильнее.

Я шумно выдыхаю, чувствуя, как ноют соски, требуя к себе внимания, как сокращаются мышцы стенок влагалища. Как по ним сочится влага, которую он растягивает пальцами, демонстрируя мне какая я похотливая.

— Мне нравится когда ты мокрая. Для меня. Хочешь, чтобы я тебе отлизал?

— Андрей…

— Скажи это. Не хочу, чтобы ты стеснялась.

Блин…

— Вылижи меня. Засунь в меня свой язык.

— Послушная девочка, — нажимает он одной рукой на бедро, а пальцы другой в меня толкает.

Наклоняется ниже, смотрит мне в глаза и заменяет и касается кончиком языка пульсирующей горошинки. Наполняет меня удовольствием изнутри, вынуждая часто дышать и выгибаться. Пальцы глубоко во мне, а язык щекочет клитор.

Я дрожу. Изнемогаю. Жажду испытывать эту чувственную пытку снова и снова. Погружаясь в омут порока и удовольствия.

— Еще. Еще.

Он смачно лижет меня, почти ест, словно чертов фрукт, продолжая прожигать взглядом, требуя подчиняться его порочной натуре, своей похотливой сути. С ним. Только с ним.

Пальцы сминают простынь, губы раз за разом повторяют любимое «Андрей».

Горло пересыхает.

Я кричу, когда нет сил терпеть напряжение, скручивающее мои нервы узлом.

Оргазм такой долгожданный и неожиданный врывается в мое сознание, наполняет каждую клеточку тела счастьем и наслаждением, что сдерживаться нет сил.

И я даже не успеваю прийти в себя, как чувствую, как член наполняет меня медленно, но твердо. Идет до конца. Растягивая пульсирующую плоть.

Я хватаю ртом воздух. Задыхаюсь. Хватаюсь за ткань рубашки, пытаясь удержаться в реальности. Ну почему, почему каждый раз это так сильно, так остро, насквозь пронизывает, как иголками по нервным окончаниям.

Жарко. Невыносимо. Его тело такое тяжелое. Но мне нравится чувствовать это. Нравится, как он вбивается в меня на полной скорости, не жалея, удерживая в одном положении, чтобы не дергалась, не извивалась змеей. Нравится как придушивает.

— Давай, давай, девочка. Сжимай мой член. Вот так. Сильнее. Дыши, дыши. Со мной дыши, — прямо в губы кусая пересохшие.

— Нравится тебе?

— Очень, очень нравится. Я так скучала. По тебе.

— Любишь меня?

— Очень, очень люблю. Сильнее, сильнее, еще.

— Готова кончить?

— Снова? — облизываю губы, мотаю головой, чувствуя что второй оргазм просто собьет сознание с орбиты.

— И снова. И снова, — толкается он в меня на полную длину. Но вдруг выходит и переворачивает. Размашисто шлепает по заднице. — Давай, поработай попкой. Покажи, как сильно соскучилась.

Он вставляет член, но не трогает меня, давая полную свободу действий. И я стараюсь. Скольжу плотью по твердому стволу. Все чаще. Все сильнее. Стараясь задницей достать до его паха. Слыша гулкие, почти звериные стоны. И это заводит даже сильнее. То что Андрей не сдерживается. Что со мной, здесь, он раскрывается и не притворяется никем другим. Только здесь. Только со мной.

— Умница, давай, давай, — рычит он, шлепая меня по заднице, подгоняя. Не выдерживаю и я, впиваясь пальцами в раскаленную кожу ягодиц. — Кончай.

— Не могу, — выдыхаюсь, уже мышцы ноют, внутри все натирает от резких, остервенелых толчков.

Но Андрея такой ответ не устраивает. Он дергает меня за волосы, собирает их в кулак. Тянет меня на себя, прогибая в поясницею. Второй рукой щипает грудь, запуская механизм разрушения и новой порции смазки, которая теперь позволяет члену скользить во мне еще лучше.

— Можешь. Можешь. Кончай со мной! Сейчас!