Неправильная любовница

— Алин, ты можешь мне объяснить… — он закрывает рот, потому что я облизываю губы. А может потому что берусь за пуговицы своей шелковой пижамы.

— Я могу. Но можно я буду при этом раздеваться, чтобы не терять зря время.

Мне нужно понять, хочет ли меня Андрей так же. Или я больше ему не интересна.

— Да, лучше не терять время. Ну так что? — почти хрип, а полы рубашки уже расходятся в сторону. — Кто она?

— Помнишь я рассказывала про подругу, с которой познакомилась во время очередного побега в Амстердаме? Аврора, — с плеч спадает рубашка, выставляя на обзор грудь и стоячие соски.

— Как она здесь оказалась?

Я подцепляю пальчиками широкие штаны и спускаю их по бедрам, уже давно покрытые мурашками. Но не они привлекают внимание Андрея, а темное пятнышко на светлых трусиках.

— Мы встретились в городе, и я предложила ей погостить… здесь.

— Алина, — почти рык. Он подлетает ко мне и стягивает горло пальцами. Мне больно, безусловно, но как же на самом деле хорошо. Его руки на мне. Большего для счастья и не надо. Я облизываю. Губы. Улыбаюсь. — Ты что, дрянь, не понимаешь, что я тебе говорил? Почему ты не можешь держать свой зад здесь! Алина..

Обнимаю его за плечи, еле дышу, но наслаждаюсь каждой секундой боли, наверное потому что начинаю отсчитывать мгновения до расставания.

— Потому что без тебя схожу с ума. И я всегда осторожна. Даже охранники не заметили, как я уходила и как вернулась не одна, — глажу его мочки ушей, знаю, как ему это нравится. Знаю, что нравится когда коленом нажимаю на ствол, что уже ощущается под брюками.

— Тогда их надо уволить.

— Так и сделай. Но потом, — тянусь к его губам, провожу кончиком языка. — Все потом.

— Сучка. Почему ты такая непослушная.

— Я могу быть послушной, — уже трусь об него. — Могу быть очень послушной.

Он отходит от меня на шаг, оставляя мерзнуть без своего горячего тела и кивает на стол.

— Покажи, какой послушной ты умеешь быть. Обопрись на стол.

— Трусики, — тяну резинку и улыбаюсь, но он качает головой и ремень расстегивает. Уу, какие мы грозные.

— Быстрее, я теряю терпение.

Занимаю излюбленную позу. Ноги раздвигаю чуть шире, уже изнемогая от желания. Трусы насквозь, я даже чувствую, как по бедру стекает капелька влаги. И что удивительно, замечаю не одна. Андрей стирает ее движением пальцев. Размазывает и по бедру все выше, пока не добирается до полоски. Он тут же ее оттягивает и резко отпускает, давая мне ощутить укол по половым набухшим губам.

— Нравится, малыш?

— Очень, очень нравится, — почти слюни на стол пускаю. Тут же вскрикиваю, когда его ладонь ударяет меня по мокрой полоске. А затем пальцы вдавливаю ее между складок. Ноги он сводит мне чуть ближе. Щелкает пряжка ремня, и я напрягаюсь в ожидании. Тут же кусаю губу, когда ремень оставляет след на моей заднице. Смачный. Красный. И новый. И еще раз.

— Ты. Должна меня. Слушаться!

— Да! — выгибаюсь дугой под очередью ударов.

— Ты должна быть послушной.

— Да! — и новый удар по одному и тому же месту.

— Кто твой хозяин?

— Ты, только ты, — получаю новый шлепок, а затем место удара накрывают губы, целуют. Язык лижет. Сползает все дальше, между ягодиц. Трогает злосчастную полоску. Она должна срочно исчезнуть. Она должна срочно испариться. — Хочу чувствовать твой язык.

— Да что ты говоришь, — усмехается он, а я готова покраснеть. Совсем недавно я начала говорить вслух все то, что плавает в моей голове во время таких игр. И от этого они становятся острее. Особенно когда Андрей начинает вылизывать меня через ткань. Ощущения яркие, но словно приглушенные и я специально раздвигаю ноги пошире. Но Андрей шлепает меня по ноге.

— Обратно собери.

Ну блин, — выстанываю я, но подчиняюсь и стискиваю пальцами столешницу. Прижимаюсь к ней грудью, катаю по ней соски, чтобы хоть немного снять напряжение, но это делает только хуже.

Язык лижет активнее, то и дело задевая дырочку выше, сводит меня с ума, вынуждает кричать и умолять

— Пожалуйста, пожалуйста, я так хочу кончить, — во рту столько слюны, что она стекает на стол. — Пожалуйста, пожалуйста.

Андрей жесток. Он мало того, что оставляет меня неудовлетворенной, так еще и встает, нависая сверху. Собирает со стола мои же слюни, размазывает по лицу, губам, толкает пальцы в рот.

— Соси, дрянь, — ругается он, а я подчиняюсь, вылизывая пальцы, как член, который уже совсем скоро окажется в моем жадном рту.

Член елозит между ног, то и дело задевая мокрую полоску ткани. Как вдруг Андрей сильно ее оттягивает, чтобы вставить мне и натянуть на член меня. Я открываю рот, совершенно не ожидая такой подставы. Задыхаюсь от ощущения растянутости. Меня ломает и кроет. Я дергаюсь в сильных руках, но Андрей не дает, продолжая околачиваться в меня сразу и на полной скорости. Кончаю резко, неожиданно, захлебываюсь пальцами, что все еще в моем рту, толкаются, нажимают на корень языка.