Неправильный Дойл

– Вы совершенно уверены, что мы говорим о тушке виргинского опоссума-альбиноса с Делмарвы?

– К сожалению, – ответил Дойл. – Если хотите проверить – пожалуйста. Мегги завернула его и положила в ресторане в старый морозильник для мяса. Хотя иглобрюха она, кажется, выкинула.

– Этот изуродованный опоссум – единственная неприятность, о которой вы хотите сообщить?

– Я вернулся только пару недель назад. Дайте мне время.

– И у вас есть доказательство, что эта предполагаемая тушка опоссума представляла угрозу для вас лично?

Дойл залез в карман и достал оттуда запаянный молнией пакетик с заляпанным кровью куском пергамента, снятым с опоссума. Он открыл пакет, развернул бумагу, и по комнате тут же распространилась вонь гниющей рыбы.

– Святой Исусе, – сказал Смут.

Дойл засунул бумагу обратно, закрыл пакет и швырнул его на стол.

– Понятно, что я имею в виду?

– Хорошо, – сказал Смут. – Я отвезу это в Виккомак, в окружную криминалистическую лабораторию, мы поищем отпечатки пальцев и проверим еще кое-что. Но должен предупредить – вы сделали официальное заявление, поэтому мне придется позвать ребят из Службы рыбного и охотничьего хозяйства. Это их дело, и они очень сердятся, когда кто-то покушается на их опоссумов. Скорее всего они захотят проверить останки, поэтому передайте Мегги, пусть она сохранит задницу опоссума свежей и замороженной. Не знаю, что я могу еще сделать, разве что вы не все мне сообщили.

Дойл подумал пару секунд. Потом рассказал констеблю Смуту о Слау и анонимном предложении.

– Полагаю, я мог бы этим заняться, – без энтузиазма сообщил Смут, откинувшись в кресле. Дойл услышал, как хрустнули его суставы. – Хотите совет?

– Нет, – сказал Дойл.

– Будьте осторожны, сообщайте мне обо всех необычных происшествиях или… – он сделал паузу, – …принимайте предложение, продавайте участок и выматывайтесь из города к чертям собачьим.

Дойл встал, одарил констебля своей самой обаятельной улыбкой, которую он припасал для особенно трудных посетителей «Короля Альфонсо» – богатых, капризных матрон; местных политиков, требующих бесплатную бутылку вина; высоких чинов Гражданской гвардии с их вкрадчивыми, но властными манерами. Потом он вежливо и учтиво отступил назад, с протянутой рукой. Удивленный констебль взял руку Дойла и пожал ее.

– Не выйдет, Смут, – произнес Дойл, все еще улыбаясь. – Я вернулся, чтобы остаться. – В ту же секунду его улыбка исчезла, он бросил руку констебля, словно кусок гнилого мяса, и молча вышел из конторы.

12

После неприятного общения с законом Дойл немного проехался, чтобы проветрить голову, и поразился изменениям, происшедшим в Вассатиге за время его отсутствия. Ему стало ясно, что изменился не только Виккомак. Вся эта чертова страна становилась похожей на Диснейленд.

Он помнил приветливое южное захолустье, парады по случаю четвертого июля, веселых девушек в военной форме, жонглирующих сверкающими жезлами вдоль Парадайз-стрит. Слово «кондоминиум» еще не вошло в обиход. Деревянные дома; заросшие сорняками дворы, полные цыплят; оживленные песчаные набережные, немногим шире, чем переулки. Комиссионки, магазины рыболовного снаряжения, мотели для среднего класса, несколько таверн с дикими нравами, где никого особенно не заботило, если ты, вслед за остальными посетителями, вырубался прямо на столе после очередного стакана виски. Теперь центр города напоминал «Клаб Мед»[29] на Виргинских островах. Все было выкрашено в тропические цвета намеренно приглушенных тонов. Две поникшие пальмы печально увядали в лепных горшках перед зданием старой почты цвета незрелого манго. Дизайнерские магазины по продаже пляжной одежды чередовались со слишком-дорогими-для-среднего-жителя рыбными ресторанами и кафе-морожеными, где продавали «Хааген-Даз» и «Бен-и-Джерри», как и везде в Америке. Все это было закрыто до первой волны туристов, ожидавшейся ко Дню памяти.[30] Единственный бар, который Дойл увидел, был одним из ответвлений всемирной сети под названием «Маргарита у Джонни». Несколько лет назад в Берлине он побывал в таком заведении и сейчас решил опять зайти туда. Они все совершенно одинаковые: на стене искусственные пластиковые фламинго, громко играет плохая музыка, а предлагаемые посетителям в большом количестве «Маргариты» с запахом леденцов без остановки перемешиваются в блестящих пластиковых миксерах. Разве в таком месте можно напиться?

Затем Дойл повернул налево и медленно проехал по Эджуотер-стрит. Он искал хозяйственный магазин братьев Фаттерман, одно из его любимых мест в детстве. Уютная лавка с узкими проходами между рядами товаров: отполированными стальными ведрами, лопатами, американскими флагами, деревянными шкафчиками, заваленными загадочными электрическими переключателями, ящиками с грудами гаек, шурупов и болтов, пропитанными запахом опилок и жевательного табака. Вместо него он обнаружил пустой участок земли, окруженный фанерным забором, с плакатом «ЧОКНУТЫЙ МИР – СКОРО ОТКРЫТИЕ».