Неправильный мертвец

Фройлих вернулся в вестибюль музея, и тут Карлсон встал перед ним.

– Я видел, что ты сделал, – сказал здоровяк.

Фройлих застыл. «Опять. Мне правда стоит научиться держать лицо, если мы собираемся захватить мир». Он дотронулся до Изиды в своем кармане, вычисляя, как далеко до двери и успеет ли он добежать, прежде чем его снесет мясной локомотив в униформе.

– Я не знаю, что вы имеете в виду, – сказал он.

– Большой герой. Подлизываешься к Рокфорду. Думаешь, стал детективом? Ну, нет. Ты бекон от чихуахуа защитить не сможешь.

Фройлих почувствовал раздражение Хархуфа. Он указал на пустую витрину.

– Я слышал, что после ограбления ты сидел и считал овец. Надеюсь, ты присматривал за ними лучше, чем за выставкой.

– Из моего пистолета ты стрелял по клоунам. Никогда больше не трогай мое оружие, – прорычал Карлсон. Он схватил Фройлиха за руку. – Пора тебе идти, герой.

Фройлих наконец перестал дрожать и решил вместо этого испугаться. Когда Карлсон схватил его, он хлопнул себя по карману.

Здоровяк оттолкнул руку Фройлиха.

– Что это у тебя?

– Задница твоей мамы, – огрызнулся Фройлих, когда Хархуф взял под контроль его рот.

Карлсон схватил его за горло. Фройлих посмотрел ему в глаза и ухмыльнулся:

– Ты мой раб.

Глаза Карлсона стали прозрачными.

– Я твой раб.

– Во-первых, как насчет того, чтобы ты прекратил меня душить? – спросил Фройлих.

Карлсон отпустил его. Фройлих сделал пару глубоких вдохов, но не сводил глаз с громилы.

– Если кто-то узнает, что Изида пропала, ты убежишь, – сказал он. Затем добавил: – И хлопай руками и квохчи, как курица.

– Если кто-то узнает, что Изида пропала, я сбегу.

– И хлопай руками и квохчи, как курица.

– И буду махать руками и квохтать, как курица, – повторил Карлсон.

– Если Рокфорд спросит, скажи ему, что он должен научиться работать руками. Может, пойти в столяры. Или еще лучше – массажисты.

– Столяры или еще лучше – массажисты.

– Хороший мальчик. И раз у нас тут минутка откровений, я чувствую необходимость кому-то признаться, а ты явно меня не выдашь, – сказал Фройлих. Он посмотрел вокруг. – Мне нравится, когда мне приказывают.

– Приказывают, – безучастно сказал Карлсон.

– Да. Теперь мне лучше, когда я сказал это вслух. Теперь забудь об этом. Но помни про руки Рокфорда и все другое.

С другого конца зала кто-то крикнул:

– Эй, тут чего-то не хватает!

Карлсон широко раскрыл глаза.

– Кудаааах-тах-тах! – закричал он и помчался, хлопая руками. Другие охранники бросились за ним.

Фройлих вышел из парадной двери и сел в свою «Камри». Сегодня он испортил достаточно жизней, чтобы радоваться тому обреченному направлению, которое избрал.

Глава 27

Минерва до смерти устала. Прошлой ночью она почти не спала, изучая неясные старые книги, древние брошюры, средневековые свитки и потертую книгу в мягкой обложке «Черные искусства для чайников».

Все ерунда.

У нее просто не было таланта дурить людей. Даже когда Дросс ушел, она верила, что сможет вести фальшивые сеансы и, если научится вворачивать пару скороговорок, которых нахваталась у знакомого фокусника, даже изобразит фиктивное чтение мыслей. Но настоящая магия? Она многого требовала. Понять ее – что пытаться поднять суп на эскалаторе. Если Келлар не притащит сюда этот мешок с заварным кремом, который зовет задницей, ей придется еще долго гадать на картах для придурков, вроде этой дурочки… как ее зовут? Джуди? Джули? Что-то с Джей… чего-то там.

– Эта карта – ваше прошлое, – сказала Минерва.

– Что вы видите? – спросила Джей. Она была рыжеволосой, всего тридцати пяти лет, но уже минимум трижды перекроила нос. И не слишком успешно. Ее вздернутый хоботок напомнил Минерве горку для начинающих на лыжном курорте.

– Любовь, – ответила Минерва слегка мечтательным голосом, стараясь не переборщить. – Любовь, которая закончилась не так, как вы хотели.

– Вы имеете в виду Роберта? – взволнованно спросила Джей.

Бинго.

– Да, Роберта.

– И что карты говорят о нем?

Это слишком просто, подумала Минерва. Эти перекроенные девицы вечно страдают о потерянной любви. По крайней мере, одна из переделок точно была для мистера Изменника.

– Это твое будущее, – сказала Минерва, осторожно доставая карту из нижней части колоды. Это были Любовники, пара обнаженных дебилов, за которыми с неба следил крылатый вуайерист. Или Купидон, или Глинда, Добрая ведьма. Какая разница? Это всегда работало.

– Любовники, – объявила она.

Джей поднесла руки ко рту и спросила:

– Роберт в конце концов бросит свою жену?

О боже. Одна из этих. Минерва пялилась на карты, точно мудрая цыганка, которую она когда-то видела в старом фильме ужасов. Выдержав драматическую паузу, она подняла глаза и посмотрела на Джей.

– Ты – все, о чем он думает.

– Я знала! – воскликнула Джей, вскидывая руки над головой, будто только что выиграла чучело кролика на ярмарке. – Что еще говорят карты?

Минерва сдала еще одну карту снизу. Ранее днем она подготовила колоду. Это настоящее искусство – складывать карты именно так, чтобы они рассказывали нужную историю. Она перевернула то, что должно быть Миром, обещанием грядущих хороших времен. Только это был не Мир. Это была Смерть.