Непредвиденная ситуация

Переживания уплыли куда-то, словно сигаретный дым, когда я прислушалась к разговору. Он, видимо, только начинался. Я услышала звук вынимаемой из бутылки пробки и бульканье жидкости.

– Держи, – произнес Марусев, подавая Людмиле Николаевне бокал, – тебе нужно выпить.

– Да уж, не помешает, – ответила она.

– Давай выпьем за то, чтобы все это поскорее закончилось.

– Что «все это»? – непонимающе спросила Белкина.

– Ну, все эти убийства, взрывы… – как-то неуверенно произнес Марусев.

– Ты хочешь сказать, – испуганно сказала Людмила Николаевна, – что может быть еще что-то?

– Сейчас ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов, даже на пятьдесят, – философски заметил Александр. – Кто знает, что станет с нами завтра?

– О, господи, – ошеломленно воскликнула Людмила Николаевна, – ладно, давай.

Раздался звон тонкого стекла от соединенных бокалов, и на какое-то время в комнате повисла тишина, прерываемая лишь причмокиванием Белкиной.

– Ну, – строго спросила Белкина после небольшого перерыва, – теперь, может быть, ты скажешь, зачем нам нужно было сюда тащиться, прорывать эту траншею к дому? К чему все эти предосторожности?

– Нам с тобой нужно спокойно все обсудить, – закашлялся Марусев, – а здесь единственное место, где нам никто не помешает.

– Так уж и единственное, – пренебрежительно усмехнулась Белкина. – Могли бы спокойно пообщаться и у меня в кабинете.

Она так и сказала «у меня в кабинете», имея в виду кабинет своего мужа в офисе «Металлоконструкции».

– Раз уж мы приехали сюда, – с оттенком нетерпения продолжила она, – то говори, не тяни кота за хвост.

– Я должен сделать тебе предложение, – заискивающим тоном начал Марусев, – только я тебя прошу, Людмила, не торопись с ответом. Выслушай сначала меня до конца, подумай, а уж потом отвечай. Хорошо?

Может быть, Белкина ответила кивком, потому что никакого ответа я не расслышала, как ни напрягала свой слух.

Снова послышалось бульканье наливаемой жидкости, для простоты будем называть ее вином. Бутылку поставили на стол, и Марусев опять закашлялся.

– Людмила, – торжественно объявил Марусев, – ты должна продать часть своих акций.

– Ну ты и чудак, Саша! – воскликнула Людмила Николаевна. – И стоило из-за этого сюда тащиться?! Я же тебе еще вчера сказала, что подумаю.

– Тебе надо думать быстрее, понимаешь? – с едва уловимым раздражением в голосе сказал Марусев.

– Об этом ты мог бы спросить меня и в городе. Я давно все решила, – капризно произнесла его собеседница.

– Слава богу, – выдохнул Александр, – ты умница.

– Я знаю, – жеманно отозвалась Белкина, – но все равно спасибо за комплимент.

– Значит, завтра мы можем оформить продажу? – радостно спросил Марусев.

– Какую еще продажу? – удивленно протянула Людмила Николаевна.

– То есть как какую? – переспросил Марусев. – Ты же только что сказала, что все решила.

– Сказала, – кокетливо подтвердила Белкина, – так что из того?

– Погоди, – нервно произнес Александр, – вчера я предложил тебе продать свои акции или хотя бы их часть. Ты обещала подумать, так?

– Ну так, так.

– А сегодня ты говоришь, – Александр повысил голос, – что все решила, и делаешь вид, что не понимаешь, о чем идет речь.

– Нет, голубчик, – насмешливо отозвалась Людмила Николаевна, – не надо делать из меня идиотку. Да, я сказала, что приняла решение, и я это сделала. Я решила не продавать свои акции. Думаю, мне это к лицу – быть деловой женщиной, руководить, отдавать приказы, уволить эту наглую тварь, эту секретутку, которая у вас там всем заправляет.

– Люда, Люда, господи, – взволнованно заговорил Марусев, – ты сама не понимаешь, о чем ты говоришь! Руководить!!! Ты же ничего не понимаешь в производстве…

– Ай, оставь, голубчик, – отмахнулась Белкина, и я даже представила этот ее барский жест, который она могла сделать Марусеву. – Для того чтобы руководить, не нужно знать производство. У меня будут специалисты, а я буду отдавать им приказы. Кстати, ты мне не сказал, кто это хочет купить мои акции? – она сделала акцент на притяжательном местоимении, – у тебя ведь нет таких денег.

– Это не важно, – потерялся Марусев, – могу тебе только сказать, что они очень солидные люди. У меня была с ними стрелка, то есть встреча, – поправился он, – перед тем как я позвонил тебе. Пойми, они не оставят тебя в покое. Потом ты будешь бегать за ними и предлагать купить эти гребаные акции, но может оказаться поздно. Продай ты свои акции и вложи деньги в другое предприятие.

– У меня есть свое предприятие, а твои солидные люди – бандиты, – с холодным высокомерием произнесла Белкина. – Я найму телохранителя, нет, двух телохранителей.

– Ладно, – Марусев был не на шутку огорчен и раздосадован, – хотел по-хорошему, но раз ты не понимаешь, объясню тебе по-другому. Я уже пообещал этим людям, что ты согласишься продать акции. Они не поймут, если я скажу им, что ты отказалась. Им нельзя этого объяснить. Ты понимаешь, что они могут убить меня?

– Ты должен был думать об этом раньше, – равнодушно ответила Белкина. – Никто тебя за язык не тянул.