Непреодолимые обстоятельства (СИ)

— Ничего, — махнул рукой Алимов. Бывает, мол.

Амина и Макс, а также дети были так заняты процессом обучения, что Рус почувствовал себя лишним. К лучшему, решил он, как раз будет время обдумать разговор с Ольгой и сообразить, как встретиться с ней снова. Он сказал, что будет кататься на синих трассах и ушел в сторону подъемника.

Склон Чегета был скрыт тяжелой, сизой снеговой тучей, да и здесь, в низине снова повалил снег, хотя с утра было довольно тепло. Погода портилась, тянуло на мороз. Эти постоянные перепады температур отражались на состоянии сосудов непривыкших к местности туристов. Вот и у Рустема разболелась голова, то ли от погоды, то ли от насыщенного кислородом высокогорного воздуха, то ли от постоянных мыслей.

Он думал, что сможет расслабиться, не думать о работе. Уже три года, как он управлял империей отца единолично, после скоропостижной кончины Шамиля Алимова от инсульта. Все легло на плечи его сына. В последние годы Рустем итак занимался большей частью дел, сначала стараясь забыть свою влюбленность, а позже, чтобы меньше времени проводить дома. Дела требовали не просто внимания, они поглощали все его время. Но он и рад был: всегда есть, о чем подумать. Всегда есть, чем заглушить пустоту в душе. Так и жил.

За эти три года он очень устал. Вот и решил, что пора им всей семьей отдохнуть вместе, провести время с пользой и в красивых местах. Заодно и вопросы кое-какие решил по бизнесу. Рустем очень надеялся, хотя бы тут освободить голову от бесконечного потока мыслей. Но не тут-то было. Алимов криво усмехнулся сам себе, в очередной раз спускаясь по накатанной и выученной за эти два дня трассе. Теперь его голова была забита Ольгой — виденьем из прошлого, которое из туманного уже воспоминания превратилась во вполне реальную женщину — чужую, недоступную, такую манящую. Так забита, что даже виски ломило от одной только мысли о ней. Какой уж тут отдых?

Рустем вернулся к своим, в «лягушатник», когда уже солнце было довольно низко. Еще немного и подъемник закроется. Пора было возвращаться в гостиницу на поляну Чегет.

На обратной дороге Макс притормозил у маленького продуктового.

— Извините меня, но нужно забежать в магазин. Я буквально на пару минут! Хочу Оленьке что-нибудь купить. Что-то приболела она со вчерашнего вечера. — Макс обворожительно улыбнулся, но видна была его озабоченность состоянием жены.

Хлопнула водительская дверь и в машине на секунду стало тихо. Уставшие, но счастливые дети в состоянии полудремы привалились к Амине. Рядовая мелочь — вкусности для любимой женщины, вызвали в Алимовых противоположные чувства. Амина в очередной раз с горечью отметила, что ее берет зависть. Рустем же испытывал злость и раздражение от того, что законный муж проявлял заботу к той, к кому у него доступа не было. А еще он удивился — там, в тесной прихожей метеостанции, Ольга не показалась ему больной. Неужели, ему все-таки удалось вызвать в ее душе какие-то чувства? Ох, как же Рустему этого хотелось!

***

Остаток дня из сознания Ольги выпал. Она помнила только, что долго рыдала — горько, жалея себя, пока наконец, не обессилила и не уснула. Очнулась только к вечеру. Состояние опять было странным — вялость, слабость, болела голова, то ли от сна перед закатом, то ли от пролитых слез — она не понимала. Да и какая разница? Еще два дня назад она и не подозревала, что жизнь ее, умиротворенная и вполне счастливая, вдруг изменится кардинально, когда почти физически тошнит от страха, что Рустем так близко к ней, что он может разрушить ее мир, хрупкий, нежный, который выстраивали они с Максом годами.

С трудом поднявшись, Ольга поплелась готовить ужин. Но не успела. За окном стремительно темнело. Солнце скрылось за грядой, тьма молниеносно, как и всегда бывает в горах, опустилась в долину. Скоро ночь достигнет и их склона.

Знакомый стук калитки, скрип дверей. Мурлыка бросился встречать хозяина. А в ней словно что-то сломалось. С усилием она вышла в темную прихожую, где еще днем позволила Алимову коснуться своих губ.

— Я уж думал, тебя нет, Олюшка. Темно в окнах. — Макс как всегда был в прекрасном расположении духа.

Ольга попыталась припомнить, было ли хоть когда-то плохое настроение у ее благоверного, и не смогла. Даже когда болел, он сохранял стойкость духа и позитивный настрой.

— Я спала. Сама не знаю, как уснула. — Вымученно ответила она и попыталась поддержать разговор. — Как там погода на улице?

— Опять оттепель сменилась морозом. Еще день постоит такая погода, трассы совсем испортятся. На солнечных склонах тает сильно. — Болтал беззаботно Макс, снимая куртку и вешая ее рядом со сменной, оранжевой в синие полоски. Той, что была немым свидетелем их с Рустемом поцелуя. Ольгу прошиб пот, слабость потекла по пальцам. Она опять вспомнила дневной разговор в мельчайших подробностях. Его слова, его голос, его прикосновения.

Торопливо она взяла из рук мужа пакет и ушла в кухню. Надо прийти в себя.