Непреодолимые обстоятельства (СИ)

Макс застыл посреди прихожей, удивленно проводил ее взглядом. Обычно она всегда встречала его объятиями и поцелуем. Неужто и правда, заболела? Он на автомате погладил кота, который терся у ног в ожидании ласки, и прошел следом.

— Как ты себя чувствуешь, малышка? Я тебе привез зефир к чаю.

— Спасибо, Максим, что-то я разболелась. И ужин не приготовила. Завтра ехать в Нальчик, а я не знаю, смогу ли.

Макс подошел, встревоженно приложил руку к ее лбу, коснулся его губами. Температура если и была, то совсем небольшая. Но видно было, что чувствует себя Олюшка плохо.

— Ужин — это чепуха, если есть пельмени. — Отмахнулся Макс. — Можно и не поехать один раз. Степанычу я позвоню завтра, когда внизу буду.

— Я к врачу поеду, Макс, у меня прием днем. Тоже предлагаешь пропустить? — Сама не зная, отчего, Ольга вдруг разозлилась.

— Ну, тише. Просто завтра обещают дождь и опять плюсовую температуру. Отлежаться бы тебе. Но если не хочешь пропускать прием, поезжай, конечно.

Ольге стало стыдно за свое поведение. Почему она срывается на муже? Он не виноват ни в чем. Он — самый замечательный, честный, верный, не то, что она. Опять стало тошно от самой себя.

— Я пойду, лягу, хорошо? Мне плохо.

— Конечно!

Макс, не медля, подхватил ее на руки, отнес в спальню, уложил в кровать. Окружил нежностью и заботой. Включил фильм, налил ей чаю с зефиром, принес таблетки. Идеальный.

— Прости, я сорвалась на тебя. Я такая неблагодарная.

— Ты самая лучшая! Просто знай это!

— Ты не ужинал. — С сожалением сказала она.

Макс отмахнулся.

— Сейчас чаю налью себе и бутербродов сооружу. И будем смотреть фильм. Пойдет?

Ольга кивнула. Не было сил сопротивляться. Раньше она обожала такие их вечера. А сейчас все напрягало, а больше всего Ольгу бесила она сама — за слабость, за чувства к чужому мужчине, что ей не принадлежит, за раздражение к Максу. Так нельзя! Это неправильно!

Макс уже вернулся со своей огромной кружкой, в которой до краев был налит чай — насыщенный, ароматный. Примостился рядом.

— Расскажи мне про работу. — Попросила она.

Это — беспроигрышный вариант. О работе Потапов может болтать часами.

— Отлично откатали сегодня. Рустем катался сам. Я занимался детьми и Аминой. — Макс по-доброму усмехнулся, прикрыл глаза ладонью, изображая жест «рука-лицо». — Я даже не думал, что можно быть такой неспособной к катанию, как мадам Алимова.

Ольгу окатило жаркой волной. Блин, не думала она, что разговор о работе сведется к обсуждению семейства Рустема. Она хотела даже сменить тему, но любопытство возобладало.

— А дети у них есть? — Спросила, боясь услышать ответ.

— Да, Айдан девять, очень смышлёная девчонка. И, надо сказать, — отметил Макс, — с характером — вся в отца. Эмилю шесть, он еще и не подросток, но уже не малыш. Интересный возраст, тысячу вопросов мне задал.

Макс говорил, а Ольгу накрывало. Дети. У них двое детей. Выходит, Амина родила, как и положено, после свадьбы, спустя чуть менее года. Мысли вернулись к их крошке. Если бы не произошло непоправимое, их свидетельству любви было бы уже десять. Боль острым кинжалом проткнула сердце. У него есть дети. Дочь, будущая красавица, и, наверное, любимица Рустема, и сын — наследник.

Это только она осталась без детей. Такую плату ей назначила судьба за ее поступок. Но ладно бы только она, Ольга и мужа лишила детей. Врачи не находили никаких отклонений, все показатели были в норме, все анализы — прекрасные, но детей за столько лет у них с Максом так и появилось. И в этом Ольга видела только свою вину.

Макс что-то говорил, рассказывал, как учил их кататься, но она не слышала. Вспомнилось, как после посещения крыши и спасения ее жизни незадачливым кавалером, она сама позвонила Элеоноре. Они встретились в кафе неподалеку от дома Ивановых.

— Помоги мне уехать, — попросила Лелька. — Я понимаю, что просьба дурацкая, но я не знаю, к кому обратиться. Я просто умру в Москве, если останусь дома. Я не выплыву.

Элеонора кивнула, отпила задумчиво из крохотной фарфоровой чашечки эспрессо. Вздохнула, размышляя.

— Ты готова уехать совсем далеко? Есть у меня один вариант, но не знаю, подойдет ли он тебе, Лель…

— Мне все подойдет, лишь бы подальше отсюда. — Лелька подняла свои огромные, ввалившиеся после больницы и тонны выплаканных слез, почти прозрачные глаза от высокого, стеклянного стакана с латте.

— Тогда слушай.

Элеонора была родом из этих мест. И Сергей Степанович, добродушный начальник Ольги, который относился к ней все эти годы, как к дочери, приходился Элеоноре дальним родственником. Именно к нему она и отправилась, сойдя с поезда Москва-Нальчик. Благодаря Элеоноре, которая и подтолкнула ее своей визиткой к походу в клинику, Ольга нашла лучшую в мире работу с отличным коллективом, уединение в хижине под облаками и Макса — идеального мужа и друга. Ольга моргнула, стряхивая воспоминания. Она вновь была с ним рядом, и он что-то рассказывал о лыжах и снежном покрове на трассах.

— Говорю ему, чтобы катался по трассам. Пока соглашается, но так и норовит свободный спуск попробовать, а погода не та. Ну, посмотрим. — Договорил Макс, зевая.