Непреодолимые обстоятельства (СИ)

Они подошли, наконец, к станции кресельной дороги. Сотрудники станции собрались в кружок, переговариваясь, обсуждая только что вошедшую лавину.

— Привет, ребята. — Зарина поспешила к сотрудникам.

Их поприветствовали, но будто внимания и не обратили, продолжили обсуждение.

— Там вроде никого сегодня не было. Все на юге катают. — Сказал Зелимхан, дежуривший на станции сегодня.

— Да, оттепель же была. И дураку понятно, что в "цирк" соваться — надо быть отмороженным.

— А Макс? — Спросила Ольга, вклиниваясь в мужской разговор.

— Макс у нас самый осторожный из гидов. Он первым откажется идти на "северА".

— Макс сегодня на "югах" катал. Я только недавно снизу поднялся, с параллельной ветки, он как раз со своим новым клиентом шёл на подъемник. Не переживай, Оленька.

Ольга кивнула с благодарностью, но тревога никуда не делась. Более того, страх за Макса трансформировался в совершенно четкое предчувствие и как бы Ольга не уговаривала себя, что все хорошо, не гнала от себя это чувство, оно не проходило.

Из вагончика, где размещались сотрудники канатки раздался звонок проводного телефона. Эту линию на гору протянули ещё в советское время и порой, передача информации через проводной телефон была самым надёжным способом, так как мобильная связь не ловила. Один из работников пошел ответить на звонок, но уже через минуту вылетел из вагона и побежал к Зелимхану.

— Сейчас борт прилетит, надо подготовить площадку. Кто-то попал все-таки в лавину. Из МЧС звонили.

— Понял, — кивнул старший, а у Ольги подкосились ноги. — Таблички запрещающие достаньте, надо поставить.

Зелимхан ушёл вместе с двумя помощниками.

— Оль, давай, вниз спустимся? — Предложила Зарина. — Там и перехватим Макса.

Ольга кивнула.

— Заодно директору позвоню. Там ловит получше.

Девушки уселись на подъехавшее сиденье и поехали вниз.

На нижней площадке уже поднялся шум-гам. Кто-то бегал, кто-то звонил знакомым, опрашивая, все ли в порядке. Случайные туристы и лыжники ошарашенно озирались, пытаясь выяснить, что произошло и почему катание ограничено.

Все это нервировало и заставляло уповать только на Высшие силы. Как только связь стала доступна, Ольга набрала Макса. Но "абонент" был не в сети, о чем оповещал бесстрастный голос цифрового робота.

Пытаясь дозвониться до мужа, Ольга подошла к вагончику, где обычно дежурили сотрудники нижней станции. У них, как всегда, играло радио. Старая попсовая мелодия лилась из динамика, но вдруг остановилась на полуслове, оборванная экстренным включением:

«В эфире радио «Нальчик». У нас срочные новости. Сегодня в 12:45 в Центр управления в кризисных ситуациях Главного управления МЧС России по КБР поступило сообщение о том, что на северном склоне горы Чегет сошла лавина. По предварительной информации двое сноубордистов, гид и его ученик, ушли с маркированной трассы в запрещенную зону и спровоцировали лавину, один из них получил травмы и ушибы. На поиски второго пострадавшего выдвинулись 2 группы спасателей Эльбрусского высокогорного ПСО МЧС России. Мы следим за развитием ситуации, информация уточняется по мере поступления новых данных.

Напоминаем, в данный период в горах КБР сохраняется лавиноопасность…»

Ольга застыла, вслушиваясь. Теперь она была уверена почти на сто процентов, что с Максом и Рустемом случилось несчастье. И, судя по тому, что телефон мужа не отвечал, именно его будут искать спасатели.

***

Перед глазами повисла серая дымка. Странно, острой вспышкой мелькнула мысль, дым есть, а запаха гари нет. Обычно, во сне он не только видел дым пожара, но и ощущал на губах едкий, горький привкус. Сейчас же ни запаха, ни вкуса дыма не ощущалось. Только тяжело, почти невозможно дышать, как и тогда, много лет назад. Дым висел чёрной, плотной стеной. Совсем уже отчаявшись, он шёл по коридору. Тот никак не заканчивался, терялся в дымовой завесе. Опять не успею, проносилось в голове. Опять не успею. Где-то в стороне, за какой-то из множества дверей он услышал отчаянный крик: "Мама!" Он рванулся навстречу этому голосу, счастлив, что обнаружил, нашел, успеет достать эту маленькую девочку. Успеет исправить все, успеет спасти. И не услышит больше никогда страшных слов её матери, мол, "какие вы теперь спасатели?" Голос малышки застревал где-то за слоем дыма и Потапов дернулся на этот крик, но дойти никак не мог. Тело его одеревенело, он больше не мог двигаться, словно парализованный, только слышал крик. А потом вдруг с потолка коридора, затянутого сизым дымом, пошел дождь. Макс потянул носом воздух, вдыхая, ощутил влагу. И это тоже было не характерно для того сна, который мучил его столько лет.

Реальность навалилась на него внезапно. Как только в нос попала вода, он окончательно пришёл в себя, вспоминая обо всем, что случилось. Это был не сон. Раньше бы Макс порадовался, что воспоминания, приходящие по ночам, оказались ошибочными. Но только не сейчас. Он понял, что находится под толщей снега, не может пошевелиться, даже вдохнуть толком не может.