Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)

— Больше крови, чем Мака Дее, у меня ни один вампир не выпьет.

Ти Фей захихикал из-под одеяла, и я уже знала, что его страх перед Союзом Гор и Фьордов прошел.

Ночью я проснулась от чувства, что что-то не так, и так и было: Ти Фея не было на его койке, и меня, очевидно, разбудило отсутствие его сопения под ухом. Босиком, не одеваясь, я вышла из купе, и увидела его, кутающимся в теплый платок, подаренный принцессой Мао, и глядящего в огромное окно на проносящийся мимо дикий город. Его лицо наверняка что-то выражало, но в темноте не было видно.

Я позвала громким шепотом:

— Ти Фей?

Он не обернулся, но вздрогнул.

— Тебе тоже?

— Что мне тоже?

— Не спится?

— Да нет, я проснулась, потому что… в чем дело?

Мы проезжали какой-то населенный пункт, и свет фонарей осветил его лицо. Да, Ти Фей был взволнован.

— Я боюсь, — зашептал он, не отрывая взгляда от окна. — Боюсь, что будет дальше. Ты расстанешься со мной, когда мы отдадим артефакт этому Гаду?

— Ты с чего это взял, дурак? Ты можешь быть со мной, пока тебе самому не надоест. Или пока не умрешь, = я сперва сказала это, а потом задумалась и загрустила. В любом случае Ти Фей умрет первым, а ведь он… а ведь он такой маленький!

— Пожалуйста, Кью, я боюсь остаться в этом месте один, — зашептал Ти Фей. — Я видел… мертвых… на полях…

— А, ну это нормально. Снимают последний урожай.

— Ночью!

— Ты думаешь, зомби должны ложиться в постель в восемь ноль-ноль, выпив предварительно стакан теплого молочка?

— И давно ты стала такой ядовитой, Кью?

— Это наш знакомый Мака постарался. Но знаешь, Ти Фей, — я обняла его за узкие плечи и потянула обратно в купе, а то простудится, — этим людям уже все равно. Они не знают, что их вытащили из могил, они вообще больше ничего не знают, не думают. А сколько живых, мыслящих женщин живет в куда худших условиях!

— Кью, ты отвратительна, — засмеялся Ти Фей. — Все на свете сведешь к этой теме!

— Вот такая я отвратительная женщина, — я уложила его на постель, отобрала колючий яркий платок и накрыла одеялом, укутала ноги. — В поезде нам никто не навредит. Тебе нужно отдохнуть, завтра долгий день.

— Хорошо… Подожди, что значит «в поезде»? А снаружи навредят? Кью? Кью!

Я поняла, что спать сегодня я не буду.

Ти Фей успокоился лишь к утру, и я только-только успела задремать, как в наше купе вломился проводник с предупреждением, что конечная через полчаса. Я хотела дать ему по морде за то, что будит, но Ти Фей удержал мою руку, объяснил, что это работа такая, и извинился за то, что всю ночь не давал мне покоя.

— Бывает, — буркнула я, вставая и придерживая руками тяжелую голову. — Ты это перерастешь.

— Мне скоро двадцать три!

— Значит, у тебя скоро день рождения?

Он расплылся в довольной улыбке, будто только и ждал, когда же я это спрошу.

— Ну, значит!

На минуту я задумалась. Мы были в путешествии уже почти пять месяцев, и срок, который я давала императору облаков, уже подходил к концу, так что времени на просиживание штанов не было. Но, с другой стороны, король Струт’гад был уже буквально на расстоянии вытянутой руки, и один-два лишних дня вряд ли бы теперь сыграли роль.

— Ну ладно. Когда именно этот счастливый день?

— В самый худший день осени! Первого ноября.

— Эй, милейший, — позвала я проводника, и когда его голова всунулась в дверной проем, спросила: — Какое сегодня число?

— Двадцать восьмое октября, госпожа.

— Это значит, — я вопросительно посмотрела на Ти Фея, — сколько?

— Это значит через два дня, — пояснил он, улыбаясь, как кот, укравший сметану. — Ты устроишь мне праздник, Кью?

— «Устрою»? Нет! Я отпраздную с тобой, вот и все. Не мама же я тебе в конце концов.

— Согласен, — он прижался зачем-то губами к моей руке. — Я очень хочу, чтобы в этот день ты была рядом.

Проводник почему-то засмущался и смотал удочки.

Северный Экспресс ворвался в город, словно буря, снося все на своем пути. Старинные, тысячелетние громадины его домов содрогнулись испуганно, дороги, по которым когда-то ходили миллионы людей, застонали от его веса, и мрачные, спокойные жители города выглянули из окон своих домов, как всегда, встречая огромный поезд. Ти Фей тоже прилип к окну и жадно разглядывал высокие красные здания, усыпанные типичным для Союза Гор и Фьордов изобилием башенок и маленьких куполов. Я думала о том, что это похоже на гребешок для волос, но Ти Фей, кажется, был в настоящем восторге. И когда Экспресс, оглушительно вопя гудком, ворвался в со-временный, высокий вокзал со стеклянной крышей и огромной надписью «ЛУНД» над платформой, мой друг уже явно чувствовал себя здесь, как дома. Красный город очень подходил к его платью.

— Надо сходить, — сказала я назидательно. — А то выгонят пинками.

— Как же красиво, Кью! — шептал Ти Фей, сжимая мою руку. — Какой красный город!

— Все города Союза любят красный.

— Почему?

— Национальный цвет, — я пожала плечами. — Пошли, Ти Фей.