Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)

От этого крика затряслись горы, вздрогнул воздух, кажется, подкосилось даже само небо, и Ти Фей схватился за меня, боясь потерять равновесие, а часть плато, на котором сидел Мака, раскололась надвое, и он провалился бы, если бы я не успела схватить его за руку и вытащить. Мака трясся, испуганно озираясь, а я держала его одной рукой, Ти Фея — другой, и молилась Богине, чтобы с гор не сошла лавина.

Богиня была в плохом настроении.

Пару мгновений я оценивала ситуацию. У меня в руках два человека средней степени паршивости. Надо мной кружит огромная птица Рух, а я знаю, что она покидает свое гнездо только для поиска еды. И еще знаю, что ест она преимущественно людей. А с гор на нас идет огромный снежный поток.

Наилучшим вариантом было бы бросить Мака в клюв Рух, и убежать, пока птица будет им закусывать… Но я почему-то не могу так поступить. Он, конечно, урод и козел, но все равно… в некоторой степени… человек.

Кроме того, я так давно не развлекалась по-настоящему!

— Парни, — сказала я, отпустив их и нагнувшись, чтобы оборвать подол юбки. — Спорим на сотню монет, что я вытащу нас из этой передряги?

Мака прижался к моей спине и дрожащим голосом произнес, морщась от ветра, создаваемого Рух:

— Если ты спасешь мне жизнь, я отдам тебе все свои деньги!

— Ти Фей в свидетелях! — хохотнула я, подмигивая Мака. — Эй, воробей-переросток!

Я замахнулась и швырнула обрывок подола в небеса. Рух, заметив яркий движущийся объект, опять крикнула, повалив моих спутников на землю, и нагнула голову к тряпке. Это-то мне и было нужно.

Я прыгнула на расколотое плато, оттолкнулась от него ногами, раскинула руки, жадно глотая ртом бьющий в лицо ледяной воздух, и упала на клюв дьявольской пташки. Рух так не ожидала этого, что дала мне секунду форы, и я легко вскарабкалась по скользкому клюву на ее голову, встала на ноги, и бросилась бежать по птичьей шее. Рух пришла в себя и принялась трясти башкой, бить крыльями и кричать, но было уже поздно. Я уже была на ее спине.

Я слышала, как Ти Фей кричит, чтобы я была осторожна, и на мгновение пернатое тело ушло из-под моих ног, меня бросило в сторону, и я камнем врезалась в гигантское крыло, словно мешок, но и это вполне входило в мои планы. Рух кричала и билась, лавина уже наступала нам на пятки, а я впилась пальцами в одно из огромных перьев, повисла на нем, и скоро почувствовала, что падаю. Под моим весом мягкое перо выпало из крыла, закружилось вместе со мной, подхваченное ветром, и мне пришлось навалиться всем телом на его стержень, чтобы направить в правильную сторону, хотя это означало, что я упаду головой вниз. На языке был вкус крови, но в крови кипел адреналин, и я не замечала этого.

— Все на бо-орт! Миленькие бесплатно, Маки за все свои деньги! — крикнула я, падая в снег недалеко от парней, немедленно вскакивая, хватая их за руки и затягивая на мягкое, широкое перышко. Ти Фей прижался ко мне, полностью доверяя, но Мака поколебался, видимо, сомневаясь в моей идее. Я сграбастала его руку, затянула на перо и оттолкнулась ногой.

— Юху-у!

Езда была, мягко говоря, с ветерком. За нами неслась, ревя, лавина, а сверху парила рух, периодически пытаясь поймать кого-нибудь из нас клювом. Я правила ногами, держала мужчин за поясы, а когда голова птицы оказывалась слишком близко, била ее кулаком в желтый птичий глаз. Ти Фей жался ко мне и хохотал, купаясь в эйфории, Мака был на грани обморока.

Перо налетело на небольшой каменный выступ, и мы воспарили в воздух. Я испугалась, что сейчас упущу либо свой самодельный сноуборд, либо своих спутников, но Ти Фей догадался нагнуться и схватиться за перо сам. Мы закружились в воздухе, нашу кожу рвал ветер, белое небо, замелькав, смешалось с белым снегом, и я ухнула, почувствовав, как мы летим все вместе вниз, но именно в этот момент тупая птица Рух решила поймать нас. Я увидела ее разинутый клюв, поняла, что мы летим прямо в него, увидела, как волна горного снега вот-вот настигнет нас, и, вскрикнув, швырнула Ти Фея и Мака Дее в небо, словно деревяшки. Они синхронно ахнули, замахали руками, но упали на мягкую птичью голову. Моя же песенка была спета — клюв неотвратимо приближался.

Но на то я и Непревзойденная Скиталица, чтобы даже из этой ситуации выйти победительницей!

— Приятного аппетита! — крикнула я, падая прямо в теплый клюв. Проехавшись по мягкому, слегка шершавому и теплому языку, я схватилась за него, поджала ноги, чтобы они не попали в птичий зоб, и прислушалась. Через тонкие стенки клюва я слышала, как Ти Фей кричит мое имя. Слава Богине, живой.

Птица затрясла головой, затем запрокинула ее, задергала языком, пытаясь проглотить меня. Язык был скользкий от птичьей слюны, я едва могла на нем удержаться, но это не значило, что я сдамся. Я была уверена в себе. Я ни на секунду не допускала мысли, что погибну в желудке голубя-великана.

И я впилась зубами в ее язык, откусив знатный кусок.