Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)

Мне пришлось оббежать половину дворца в ночной рубашке, чтобы наконец-то найти его. Как истинный принц, Ти Фей изволил попивать кофеек из фарфоровых чашечек на веранде, хотя погода отнюдь не располагала. С ним, разумеется, была Бригитта, которая вообще за своим «любимым» ходила, как хвостик, куда он, туда и она. Очаровательно.

Когда я в своем сомнительном виде вырвалась на веранду, принцесса ахнула и закрыла лицо ладонями, как будто моя грудь оскорбила ее человеческое (то есть, не-человеческое) достоинство. Я обычно такими вещами не занималась, но из-за этой реакции все же немного засмущалась, прикрылась руками, но все равно уселась на стул рядом с Ти Феем:

— Я вспомнила! Вспомнила! Вспомнила, понимаешь?

Он протянул мне руки, как бы пытаясь успокоить, и галантно предложил кофе.

— Что ты вспомнила, Кью? Что тебя так напугало? Почему ты со своей саблей прибежала?

Я уже открыла рот, чтобы все ему сказать, но передумала, покосилась на Бригитту и сказала:

— Саблю взяла на случай, если понадобится тебя защитить. Пусть выйдет заинтересованное лицо.

— Какое лицо? — не поняла та, глупо хлопая ресницами. — Мое лицо обыкновенное… симпатичное только.

— Уйди отсюда, говорю.

— Нет! Я не уйду. Ты грубиянка, я нажалуюсь папе…

— Бригитта, — вмешался Ти Фей, — оставь нас на минутку, пожалуйста.

Ей явно не хотелось покоряться, но ослушаться своего возлюбленного жениха она, как послушная овечка, конечно же, не могла. Как только шорох ее юбок прекратился далеко за дверью, я наклонилась к Ти Фею, схватила его за щеки и очень значительным шепотом сказала:

— Струт’гад собирается совершить что-то плохое… Он хочет погрузить весь мир во тьму!

— С чего ты взяла? — с недоверием спросил Ти Фей. — Тебе приснился сон?

— Да! То есть, нет, но… То есть, да, но нет! Короче, Ти Фей, просто поверь мне, и все!

— Ну, просто поверить тебе я не могу, Кью. Нужно все проверить. Нужны доказательства. Нельзя никого обвинять просто так…

Я мрачно констатировала, что очень хорошо его знаю.

— Слушай. Я, пьяная, случайно подслушала его разговор с твоим императором…

— Глупости!

— Не глупости, так и было! Точно тебе говорю! Но поскольку я была вдрызг, я забыла, о чем они говорили… а сегодня ночью вспомнила! Вот так. Нам надо убираться отсюда, Ти Фей.

— Кью, послушай, — он небрежно развалился на стуле и поплотнее запрокинул свой теплый плащ. Мне вот о плаще оставалось только мечтать, в одной сорочке-то… — Ты мне, конечно, подруга, даже лучшая. Но просто взять и поверить тебе я не могу. Струт’гад очень хороший парень… очень хороший старик. Он добр ко мне. И к тебе, кстати, тоже. Он терпел твое поведение все эти дни, хотя лично я, если говорить на чистоту, выгнал бы тебя сразу же, как только ты бы взялась за бутылку. Так что поверь мне, он просто замечательный! Нет никаких подтверждений твоим словам.

— А как же то, что алтарь и правда использовался для создания затмений?

— Подробности разговора тебе приснились, правильно я понял? Так вот, наши сны — это отражение нашего подсознания. Ты прочитала, для чего был нужен алтарь, и это тебя так восхитило, что твое подсознание само дорисовало тебе детали того разговора. Я уверен, все так и было. Я очень хорошо знаю Струт’гада, и…

— Да ты здесь без году неделя! А уже хорошо знаешь…

— «Неделю», Кью. Согласование! И я отлично разбираюсь в людях, даже если они уже мертвые. Я тебе говорю…

Я поджала губы и подскочила с места. Во мне кипела ярость, еще и его вечные поправления меня достали в край, но страх за друга был сильнее.

— Тебе нужны доказательства? Да какие проблемы! Я тебе легко их предоставлю, только дай мне время.

— И как ты это сделаешь?

Я задохнулась от возмущения.

— Я не знаю, не знаю! Сам же знаешь, что я не знаю, а делаешь вид, как будто я знаю, а ты не знаешь! Зачем ты так?

— Успокойся, я вовсе не хотел тебя обидеть. Но ты пришла сюда клеветать на моего друга, и…

— Еще до вечера у тебя будут доказательства! — заявила я очень уверенно, хотя понятия не имела, где я их достану, и даже не представляла, как примерно они должны выглядеть. Не записывал же Струт’гад весь свой диалог с императором на какой-нибудь хитроумный человеческий прибор, верно? Как вообще можно доказать, что кто-то что-то говорил? Личный дневник? Болтливый попугайчик, спрятанный в углу кабинета под занавеской? — Все, я ухожу!

Я повернулась и, негодуя, вошла обратно во дворец. В принципе, можно начать с осмотра кабинета короля. Пусть в попугайчика я не верю, но, может быть, там будут хотя бы какие-нибудь улики? Даже не представляю, какие, но для начала это уже что-то, ведь всегда все начинают с поисков улик. Это уже хоть какой-то план.

Как ни удивительно, но воплотить свой план мне не удалось. Вообще в жизни таких личностей, как я, бывают истории, в которых никто не мешает исполнению их планов? Лично со мной такого почти никогда не случалось. Всегда находился какой-нибудь урод, которому нужно было вставлять мне палки в колеса.

В этот раз это была Бригитта, но нельзя сказать, чтобы я этому удивилась.