Непрямое говорение

Предшествующий перевод наррации в «ментальный» режим – почувствовал, что – мы здесь только зафиксируем без толкования: это особая сложная тема, некоторые замечания по поводу которой см. в Главе 4, § «Инсценировки из точек говорения», где вводятся возможные парные различения в высказывании «ментальных» (условно) позиций: кто ощущает – кто говорит, кто чувствует – кто говорит, кто думает – кто говорит, кто сознает – кто говорит и т. д.

373

См., в частности: Анкерсмит Ф. Р. История и тропология: взлет и падение метафоры. М., 2003; ПатнэмХ. Разум, истина и история. М., 2002.

374

Рикер П. Время и рассказ. Т. 1. М; СПб., 2001. С. 82.

375

Это, кажется, не используемое нигде словосочетание – «точка говорения» – выбрано, чтобы терминологически единообразно «прошить» все категории «феноменологии говорения» и чтобы освободиться от неизбежных ассоциаций с другими разнообразно, в том числе и схожим образом, рассматриваемыми в литературе понятиями подобного типа, прежде всего, конечно, с «точкой зрения», концептуально расплывшимся понятием вследствие его самого разного толкования и применения (среди ее наиболее близких к «точке говорения» толкований – «точка зрения» в «Поэтике композиции» Б. А. Успенского, особенно в местах, так или иначе связанных с кругом бахтинских идей; отличия же – в русле тех, которые имеются между феноменологией и структурализмом; существуют и другие пункты сходства/отличия; некоторые из них также будут отмечены ниже).

376

Схожие разделения (я – тот, кто говорит, ты – кому говорится, он – о ком говорится) осуществляются многими авторами, в частности, Дж. Принсом в сфере нарратологии, где рассказчик – это первое лицо, слушатель (читатель) – второе лицо, персонаж – третье. (Prince G. Narratology: the Form and Functioning of Narrative. New York: Indiana University, 1982).

377

Аналоги многому из сказанного можно найти у Дж. Принса. Так, в любом рассказе или повествовании есть, по Принсу, по меньшей мере один рассказчик, и он может быть явно или неявно обозначен как «Я» (т. е. не как реальное Я говорящего, а как та или иная из нескольких я-позиний). Независимо от того, присутствует или нет обозначающее повествователя «Я», говорит Принс, существуют многочисленные знаки, определяющие рассказчика и указывающие на присутствие его в повествовании (Prince G. Ibid. P. 4). Кроме того, Принс вводит понятие «наррататора» (у нас это второй термин пары: «я» / «имманентное тексту ты» – см. § «Коммуникативная позиция»); при этом он считает, что повествователей может быть больше, чем один – неопределенное число (у нас – тезис о всегда больше чем одной точке говорения в высказывании). По Принсу, рассказчик может представлять другого рассказчика, который в свою очередь представляет третьего и т. д. (это двуголосие и намек на трехголосие – см. ниже по тексту одноименный параграф). Между ними можно, говорит Принс, установить иерархию (Там же. С. 17): тот, кто в конечном счете представляет рассказ целиком, является главным рассказчиком (аналог «чистого автора» – см. ниже), другие – второстепенными и третьестепенными и т. д.; третьестепенный рассказчик может быть при этом более важным, чем все вышестоящие (у нас – скрытая тональная предикация чистого автора).

378

См., в частности, в письме Г. Шпета к Э. Гуссерлю (от 11.03.1914) описание реакции на его доклад «Феноменология как основная наука» в «Психологическом обществе»: «Наконец, господин профессор Лопатин не хотел понимать, что же есть феноменологическое Я. Он не хотел признавать возможности чего-то подобного чистой форме или трансцендентальной апперцепции и т. п.; Я, по его мнению, должно обладать реальным (reehhes), пусть и не эмпирическим бытием, оно должно оставаться абсолютно конкретным бытием в смысле жизни духа. Я не отрицаю того, что допустим некий дух, такой, как Я социальной общности, но я утверждаю, что в самой феноменологии не может быть и речи о реальном [reelihe) рассмотрении его самого, если феноменология хочет оставаться эйдетической наукой. Но отрицать феноменологическое Я на том основании, что оно не „реально“ (nicht „reehh“), означает, я думаю, отречение от всей феноменологии, потому что она занимается сущностью».

379

Рикер П. Кант и Гуссерль (Материал из интернета).

380

«Гуссерль вполне осознает значительные затруднения, вытекающие из подобной точки зрения: без сомнения, феноменология начинается как чистая эгология, наука, которая, как кажется на первый взгляд, принуждает нас к солипсизму или, по крайней мере, к трансцендентальному солипсизму…»; но эта стадия – лишь исходная: «трансцендентальный солипсизм должен рассматриваться как „предварительная философская стадия“, которую необходимо временно принять, „для того, чтобы проблемы трансцендентальной интерсубъективности могли быть корректно поставлены и осознаны как проблемы, действительно обоснованные и следовательно принадлежащие к высшему уровню“» (Рикер П. Там же).

381