Непридуманные истории

— На этот раз видели остановку кивка? — спросил я.

— Ничего я не видел, — честно признался Павел Иваныч.

— Вот видите, при проводке у меня кивок все время колеблется вверх и вниз, — попытался я объяснить ему принцип ловли на безмотылку. — Идет вниз, потом пойдет вверх, потов опять вниз. Но если, в какой-то момент, он останавливается, или идет не в ту сторону, куда он должен был идти, то это поклевка. Поняли?

— Понял, — сказал Павел Иваныч.

В это время произошла еще одна поклевка.

— Видели поклевку? — спросил я.

— Ничего я не видел, — вздохнул Павел Иваныч. — Видно это не для меня. Я уж буду по старинке, на мотыля ловить.

— А можно я в твоей лунке на мотыля ловить попробую? — неожиданно спросил он.

— Нет, Павел Иванович! — не разрешил я. — Безмотылка работает только на тех лунках, где еще не ловили на мотыля. После того, как Вы уроните в мою лунку пару мотылей, на мою удочку рыба здесь больше клевать на будет. Можете пробуриться еще ближе к моей лунке, но в саму лунку с мотылем нельзя.

Павел Иваныч пробурил еще две лунки в полуметре от моей, но клева в них все равно не было, и расстроившись, он ушел домой. Я же вытащил со своей лунки с десяток плотвичек, общий вес которых составил больше килограмма. С учетом того, что у остальных рыбаков улова или вообще не было, или поймали одну-две плотвички, мой улов был вполне внушительным. Вот такая рыбалка на рыбьей тропе, при полном бесклевье может спасти рыбалку. Жаль только, что найти эту тропу можно только случайно.

Рыбалка в Дракино

Как-то, ранней весной, мы с женой поехали в деревню Дракино, где жила ее знакомая. Пока женщины разговаривали, я сходил посмотреть на пруд, находящийся буквально за огородом этой знакомой. Пруд оказался узким, всего метров тридцать в ширину, но очень длинным, ни вправо, ни влево, конца его не было видно. В пруду ловили рыбу местные мужики. В руках у них были удилища из орешника, с привязанным к ним куском лески, на конце которой висела большая мормышка с какой-то насадкой. Ловили они методом вертикального блеснения. Они опускали мормышку в воду, несколько раз поднимали и опускали ее, вытаскивали рыбку и клали ее в ведро с водой. Я подошел ближе.

— Здравствуйте! — поздоровался я. — Что здесь ловится?

— Ротан, — ответили мужики.

— И больше ничего? — хотел уточнить я.

— И больше ничего, — подтвердили мужики. — Там, где живет ротан, другая рыба не водится. Он сжирает все, и чужую икру, и чужого малька, и даже своего малька сжирает.

Я заглянул в их ведра. По полведра рыбы там уже было. Были и небольшие рыбки, и довольно крупные, некоторые экземпляры, наверно, и до двухсот грамм доходили. Раньше я видел и ловил ротанов только в пруду парка имени Олега Степанова. Но там рыбки были не больше ладошки, поэтому я их просто ловил и отпускал, а размер здешних ротанов меня удивил.

— И что вы с ними делаете? — поинтересовался я.

— Как, что? — не поняли рыбаки. — Жарим, конечно, и едим.

— А на что ловите? — спросил я, так как не мог сам определить, что висит у них на крючке.

— На мясо креветки, — ответили мужики.

С тех пор прошло несколько лет. Как-то в глухозимье, когда нигде и ничего не клевало, я и вспомнил про пруд в Дракино, каких огромных ротанов там ловили мужики. И я предложил съездить на этот пруд своему старому приятелю, Павлу Ивановичу. Он сразу же согласился. И вот ранним утром мы приехали на этот пруд. Машину оставили метров за триста от пруда, так как дальше дорога не была прочищена, и пешком пошли на пруд. На пруду уже сидели десятка два рыбаков. Мы пробурили лунки поближе к камышу, и тоже стали ловить. Первым свою мормышку оторвал Павел Иванович.

— Да здесь ловить невозможно, — сказал он, — здесь сплошная трава.

А я все еще даже не мог опустить свою мормышку на дно, тоже трава мешала. Мы пробурили лунки подальше от камышей, где уже должна была быть чистая вода. Но и здесь мормышки не опускались, тоже мешала трава. Оказалось, что в этом пруду трава везде, и наши легкие мормышки до дна нигде не опускаются. Я заменил свою мормышку на маленькую блесну, и она достала до дна. Насадил на крючок кусочек креветки и начал ловить, но поклевок не было. Тогда я положил удочку на лед и сходил к Павлу Ивановичу, узнать, как у него дела.

— Да ничего здесь не клюет, — пожаловался Павел Иванович.

— А местные ловят, — возразил я. — Мы, наверно, еще не приспособились.

— У них тяжелые мормышки, которые пробивают траву, — согласился он, — а у нас очень легкие, поэтому ничего и не ловится.

— Я уже заменил мормышку на блесну, — сообщил я, — но пока тоже ничего не ловится.

— А у меня ничего тяжелого нет, — вздохнул Павел Иванович.

— Давайте я Вам блесну принесу, — предложил я, — у меня еще одна есть.

— Принеси, — согласился он.