Непридуманные истории из жизни Страны Советов

Но вернемся к Нине Марковне Жуковой. Узнав правду ее жизни, я все же решил помочь ей получить квартиру. Обдумывая свои дальнейшие действия в этом направлении, я вспомнил, что ко мне как-то раньше как к главному санитарному врачу города обращался директор завода медицинских препаратов с просьбой разрешить расширение существующего здания завода, и мы, изучив его предложение, отклонили его, так как завод находился в центре города, и его дальнейшее расширение, по нашему мнению, было нецелесообразным. Однако случившаяся неприглядная история с Ниной Марковной Жуковой подтолкнула меня на решительные действия иного плана. Я решил исполнить просьбу директора завода при условии сноса стоящей на пути расширения завода маленькой избушки, в которой со всей своей большой семьей бедствовала Н.М. Жукова. Ровно через полгода после этого ее избушка была снесена, а взамен она получила полногабаритную квартиру, в которой, к сожалению, ей самой было отпущено судьбой прожить всего два года. Что касается нашего героя, то получив квартиру и шумно отметив новоселье, он был призван на шесть месяцев на военные сборы. И мы с ним встретились лишь спустя полгода после описываемых событий. Он вошел в мой кабинет, предварительно постучав. Меня удивила его нерешительность, я бы даже сказал стеснительность, его движения в сторону моего стола были робкими. Он стоял у порога моего кабинета, как провинившийся школьник, и только после моего настойчивого приглашения подойти поближе он деликатно, бочком, подошел к моему столу. Я не поверил свои глазам. Передо мной стоял Аркадий Львович Рябов, немного сгорбившийся и какой-то изменившийся. В глаза сразу бросался отпечаток усталости, я бы даже сказал неудовлетворенности на всей его фигуре и лице. В нем отсутствовал тот лоск, к которому мы все привыкли за долгие годы общения с ним. Сразу навскидку трудно даже было сказать, что с ним произошло. И лишь только внимательно присмотревшись к его лицу, я увидел, что с него исчезла та нагловатая улыбка, которая была так неприятна. Его голос потерял вальяжность, раскатистость, а самое главное, из него исчезли поучительные нотки, которые всегда сыпались на собеседника, как из рога изобилия. Говорил он на этот раз мало. Мне показалось, что за эти полгода, что мы с ним не виделись, на военных сборах с ним произошли какие-то события, которые оставили на его облике столь явные отметины. Для того, чтобы разобраться в том, что же с ним произошло, необходимо было, как я понимал, отметить его благополучное возвращение. Я предложил ему вечером сразу же после работы, как обычно в старое доброе время, собраться в Городском доме санитарного просвещения за круглым столом в той же компании, и он сразу же согласился.

Рассказ четвертый. Служба на флоте

Мы давно не виделись, но наше застолье на этот раз началось не с приветственных слов, а как пьянка самых закоренелых алкашей. Мы, молча, не чокаясь, поглощали спиртное и терпеливо ждали от нашего героя очередной исповеди, так как весь его необычный вид и те изменения, которые произошли во всем его облике и в поведении, свидетельствовали о том, что он переживает какое-то внутреннее потрясение, причина которого известна пока что лишь ему самому. В этой ситуации только сам наш герой лично мог прояснить нам свое теперешнее состояние, поэтому мы с нетерпением ждали от него очередных откровений. Наконец он созрел для разговора. Прервав затянувшееся молчание, он сказал:

– Интересно, так долго не виделись, а все молчат, как будто воды в рот набрали. Ведь прошло целых полгода, как мы расстались. Я скажу Вам, шеф, откровенно, что от Вас такого свинства по отношению к моей персоне я не ожидал. Вы мне скажите, чем это я заслужил, находясь в рядах Советской армии, что в мое отсутствие, без меня, меня переизбрали. Я за время нахождения в Военно-морском флоте СССР потерял должность секретаря партийной организации. Как Вам это нравится? Я Вам заявляю, что это так не оставлю и как честный коммунист буду писать во все органы, жаловаться на Вас и дойду до ЦК КПСС, но свое доброе имя восстановлю.