Неприглядная история. Как жили, любили и болели в разные эпохи

Если рассуждать теоретически, то муж даже не мог сделать подарок своей жене, поскольку в рамках этой концепции он сделал бы подарок самому себе (что юридически невозможно). Недвижимое имущество оставалось за женщиной, но контроль над ним переходил к ее мужу. Здесь нужна оговорка: муж не мог продать землю своей жены без ее разрешения (которое должно быть подтверждено перед судьей), но, например, мог сдавать ее землю в аренду на длительный срок. Если представить ситуацию, что муж умер, а срок аренды еще не закончился, то жена не могла расторгнуть соглашение – только продолжать сдавать землю в аренду до конца срока. Фактически способов остановить мужа от продажи недвижимости было мало, поэтому, если имущество все же было продано, после смерти мужа женщина могла потребовать его возврата. В XVIII веке жена также не могла написать завещание, если муж не дал на то разрешения.

Можно долго сокрушаться о бесправии женщин, но не стоит демонизировать эту тему: муж не только получал права, но и имел определенные обязанности. Он был привлечен к ответственности за долги своей жены и даже некоторые ее правонарушения, если они совершались в его присутствии (исключая серьезные преступления). Он также должен был поддерживать ее благополучие в соответствии с ее социальным статусом. Другой вопрос состоит в том, насколько это было закреплено в законе. Жена не могла подать в суд на своего мужа, что усложняло задачу, если он не мог ее содержать. В этом случае была лазейка: можно было приобретать предметы в кредит, и тогда ответственность за долг ложилась на мужа. Средство странное, но достаточно популярное в XVIII–XIX веках.

Важный момент, который необходим для понимания происходящего: мужчина мог требовать исполнения супружеских обязанностей вне зависимости от согласия жены (к слову, в Англии изнасилование признали преступлением только в 1991 году).

Все, с чем вам сейчас пришлось ознакомиться, может произвести удручающее впечатление – и это действительно удручает. Однако лазейка все-таки есть, и о ней мы уже знаем – вдовья доля. После смерти мужа женщина имела право на пожизненную долю в треть земель, принадлежавших мужу. Большинство мужей стремились обойти это правило, включая в брачное соглашение существенно меньший доход женщины во время вдовства. Какая проницательность!

В реальности применение этих правил было не таким жестким, а в некоторых городах замужние женщины даже могли заниматься предпринимательской деятельностью. Некоторые женщины и мужчины не до конца понимали смысл этой юридической связи, поэтому жены управляли домохозяйством, покупали и продавали товары и чувствовали себя хозяйками своих владений.

Есть еще один нюанс: можно было заключить брачное соглашение, по которому мужья еще до вступления в брак соглашались, что прописанное имущество будет передано их женам в «отдельное пользование». А чтобы нерадивый муж не попытался избавиться от этого пункта в браке, многие соглашения с конца XVIII века включали другой удивительный пункт, который не позволял замужним женщинам даже при большом желании продавать или отчуждать свою собственность в чью-то пользу. Другой выход – создать доверительный фонд в интересах жены до вступления в брак, передав имущество третьей стороне для отдельного пользования. То есть смысл в том, чтобы отделить пользование от владения. Таким образом, женщина и сохраняла свою собственность, и имела право на получение доходов от нее. Родственники тоже могли воспользоваться лазейкой: к примеру, если они хотели сделать подарок или оставить в наследство какое-то имущество, они могли прописать соответствующее условие как гарантию, что женщина сможет пользоваться этими предметами в личном пользовании. Положения в брачном соглашении тоже могли способствовать получению юридических прав: например, можно было прописать пункт о праве жены составить завещание о распоряжении своим имуществом или гарантировать приданое дочерям от предыдущего брака.

Опять же, «могло практиковаться» не равняется «было всеобщей практикой». Наоборот, лазейки могли использоваться и против женщин, чтобы минимизировать их контроль над имуществом. Здесь нам на помощь приходит неприятная статистика: в высших слоях общества женщины наследовали фамильное имущество только в 8 % случаев. Плюс ко всему создание доверительных фондов со временем становилось все сложнее и дороже, поэтому и женщин, которые могли ими обладать, оставалось все меньше.