Неприятности – мое ремесло

– Да, около того, – кивнула девушка.

– А кто еще был в ресторане? Ну, кроме Вебера?

– По-моему, никого, – пристально глядя на меня, ответила Гертруда. – Хотя я не уверена, – может, кто-то и устроил себе поздний завтрак.

– Спасибо большое! – поблагодарил я. – Аккуратненько положи пистолет на крыльцо, бросать не надо. Хочешь – выпотроши его, стрелять я все равно не собираюсь.

Девушка скупо улыбнулась и, не выпуская пистолета из рук, вышла на крыльцо. Послышались сбегающие по ступенькам шаги, хлопок багажника и, наконец, урчание мотора.

Блондинка вытащила ключ из замочной скважины и вставила с наружной стороны.

– Я тоже не хочу стрелять, – заявила она. – Но если надо, смогу, так что, пожалуйста, не надо меня вынуждать.

Анна вышла и заперла дверь на ключ. Заскрипели ступеньки, хлопнула дверца автомобиля, мотор заурчал громче и решительнее. По узкой дорожке между домиками зашелестели шины, но через несколько секунд этот звук заглушили местные радиоприемники.

Я огляделся по сторонам и как следует обыскал дом, но ничего интересного не обнаружил. Мусорное ведро, немытые чашки, кастрюля с остатками ужина… Все документы девушки увезли, а из спичек и салфеток историю жизни не составишь.

Заднюю дверь тоже заперли… Меня закрыли в домишке, стоящем на отшибе комплекса, практически в лесу. Толкнув парадную дверь, я наклонился и взглянул на замок: очень добротный, ригельный. Окно с внешней стороны закрывала сетка. Отступив на несколько шагов, я навалился на дверь, но она никак не отреагировала, зато отреагировал затылок, в котором снова проснулась тупая боль.

Я отыскал в буфете консервный нож, подошел к окну и отогнул уголок проволочной сетки. Забравшись на раковину, я высунул руку и постарался дотянуться до ключа, торчащего в замочной скважине. Получилось.

Осторожно повернув ключ, я спрыгнул с раковины и выбрался на свободу, а потом вернулся в маленькую гостиную и выключил свет. Мой пистолет мирно лежал на перилах крыльца. Спрятав его в кобуру, я спустился к дому администратора, возле которого оставил машину.

6

За стеклянной дверью виднелась деревянная конторка, в углу – пузатая печь. Стены украшали захватанные календари и синька карты округа. На конторке пылились древние папки, ручка с проржавелым пером, пузырек чернил и широкополая, потемневшая от пота шляпа.

Похожая на баррикаду конторка охраняла высокую латунную плевательницу и дубовый стол с выдвижной крышкой, за которым сидел мужчина, сцепив на животе мощные безволосые руки. Я оглядывал его снизу вверх: сношенные военные ботинки, белые носки, коричневые брюки на помочах, линялая рубашка, застегнутая до самой шеи. Волосы темно-русые, блеклые, а виски цвета грязного городского снега. На груди красовалась шерифская звезда. Невозмутимо-спокойный, мужчина чуть завалился на левый бок, потому что из правого кармана торчала кобура со здоровенным «кольтом» сорок пятого калибра.

Большие уши, добрые глаза – местный шериф казался не опаснее белки, зато куда менее суетливым. Я облокотился на конторку и пронзил его многозначительным взглядом. Он спокойно кивнул и сплюнул в плевательницу полпинты коричневой слюны. Закурив, я стал искать, куда бы выкинуть спичку.

– На пол, сынок, на пол, – посоветовал шериф. – Чем помочь?

– Я ищу карту округа. Иногда торговые палаты раздают их бесплатно, но, похоже, здесь не торговая палата.

– Карт у нас нет, – отозвался шериф. – Пару лет назад не знали, куда их девать, а теперь вот ни одной не осталось. Говорят, они есть в магазине Сида Янга. Видел магазин фототоваров недалеко от почты? Сид – наш мировой судья, а еще содержит магазин и туристам карты раздает, объясняет, где можно курить, а где нет. Места здесь пожароопасные… Вон на стене карта хорошая. Хочешь, с удовольствием расскажу, что к чему. Мы стараемся привечать отдыхающих.

Глубоко вздохнув, шериф снова сплюнул в плевательницу.

– Как твоя фамилия?

– Эванс. А вы представитель местной полиции?

– Угу. Констебль Пумьей Вершины и исполняющий обязанности шерифа Сан-Бернардино. В общем, закон здесь представляем мы с Сидом Янгом на пару. Моя фамилия Баррон. Я сам из Лос-Анджелеса, восемнадцать лет в пожарной охране там оттрубил, а потом переехал сюда. Уже довольно давно… У нас тут тишь да гладь… А ты здесь по делу?

Я был почти уверен, что слюна у шерифа временно кончилась, однако он еще раз сплюнул в многострадальную плевательницу.

– По делу? – переспросил я.

Здоровяк-шериф оторвал руку от живота, подцепил пальцем ворот рубашки и попытался расстегнуть верхнюю пуговицу.

– Да, по делу, – спокойно повторил он. – Другими словами, у тебя, конечно же, есть разрешение на пушку?

– Неужели она так выпирает?

– Зависит от того, куда смотреть, – опустив ноги на пол, отозвался шериф. – Ну, не просветишь меня?

Он подошел к конторке, а я раскрыл бумажник, демонстрируя копию лицензии, лежащую в целлулоидном кармашке, и достал разрешение на оружие, выданное начальником полиции Лос-Анджелеса.

Баррон тщательно изучил документы.

– Хотелось бы сверить номера, – тихо сказал он.

Я выложил пистолет.