Неприятности по обмену

Жаба в ответ квакнула. Интонация точь-в-точь, как у разъяренной гувернантки. Та обиженно заохала, а чудо-зверушка постаралась повторить услышанный звук. Вика перевела испуганный взгляд на остальных. Леди Деметра силилась сохранить серьезность ради приличия, но результат ей однозначно понравился. Жаба, не жаба, главное, фантазия удалась. Лицо магистра посерело. Он будто постарел, лоб прорезали горизонтальные морщины.

— Попробуем ещё! — вдохновенно воскликнул контролёр и взмахнул рукой, заставив жабу испариться. В зале запахло болотом. — Закрывайте глаза, леди Ларье.

Вика подчинилась, спешно придумывая новый безопасный образ. Всё, что угодно, кроме прошлой жизни, подслушанного разговора или красных листов, потерявшихся в игровой.

Ох, хоть бы Риа их нашла!

— Какое очаровательное дитя! — умилился Пьер Лики.

Вика ахнула. Она умудрилась создать образ белокурой подружки. Но какой правдоподобный! Словно настоящая Риа стояла, скромно пряча руки за спиной.

— Надо же! — контролёр радовался, как ребёнок. — А магистр сказал, колдуны и животные у вас получаются плохо.

Томас Франк досадливо поморщился, но промолчал.

— Дальше! — потребовал Лики, потирая ладони в предвкушении. Ненастоящая Риа сгинула, как и жаба Малена. Болотный запах усилился.

Девочка подчинилась. Сердце колотилось, как беснующаяся в клетке птица. Сколько ещё удастся прятать опасные мысли?! Это так трудно — не думать о запрещенном. Воспоминания сами лезут в голову.

Только не папа! Не несчастный и беспомощный! Но ведь другим дочь его не знала.

— Это ваши родители?

Вика чуть в обморок от ужаса не грохнулась.

Открыла глаза, и из груди вырвался вздох облегчения. Она, и правда, показала отца с матерью. Но не настоящих, а портрет из игровой комнаты. Молодой Николас предстал ярким, живым, черты Доминики расплывались. Всё правильно. Вика о матери не думала.

Воздух хлыстом разрезал гневный голос леди Деметры. Она не пришла в восторг от появления бывшего зятя, пусть и нарисованного.

— Довольно демонстраций! — приказала она. — Мы видели достаточно.

* * *

До покоев сестры Вика добралась самостоятельно. Заблудиться в «Жемчужной короне» трудно. Основные коридоры петляли вдоль открытых окон, соединяя один зубец с другим. Боковыми переходами — узкими и темными — пользовались не часто. Естественный свет в них отсутствовал, поэтому даже днём там горели колдовские светильники, переливающиеся желто-красным огнём.

От Вики требовалось никуда не сворачивать из главного коридора. Навстречу несколько раз попались слуги. Они почтительно кланялись юной госпоже. Но девочка их не замечала, мечтая поскорее оказаться в игровой комнате — возле картины с тремя дамами. Она понимала: шанс попасть внутрь, а, тем более, вернуться в Обыкновению, ничтожен. Но попытаться стоило.

Вика не понимала, что стряслось. По задумке Мики, близняшке полагалось избавить её от участи шута. Избавить! А не самой превращаться в клоуна! Но на измерении магии что-то пошло не так. Непостижимым образом самозванка справилась с фантазиями лучше, чем настоящая леди Ларье!

Девочка знала: это не случайность. Ей кто-то помог! Магически!

Но кто? Бабушка? Контролёр? Леди мегера? Вдруг гувернантка — шпион короля?! Сейчас Вика была готова принять самое нелепое объяснение. В собственные способности она не верила ни на грамм. Внутри картины Мика сказала, что она — Виктория Волкова — самая обычная колдунья. Без особых талантов.

— Наконец-то! — на пороге разгромленной игровой комнаты встретила Риа. — Как прошло?

Она начала разбирать разбросанные вещи. Но двух рук для наведения порядка не хватало.

— Ты нашла огненную бумагу? — у Вики не осталось сил рассказывать о встрече с контролёром. Скоро белокурая подружка сама всё узнает.

Риа кивнула, доставая из-под платья потрепанный красный лист.

— А остальные?

Девочка грустно покачала головой.

— Я нашла несколько клочков, но они непригодны для писем. Последний лист сохранился, потому что прилепился к книге и летал с ней.

Новость удручала, но Вика понимала: раскисать некогда.

— Оставь меня, — приказала она. — Мне нужно побыть одной. Подумать.

Риа попыталась скрыть обиду, но губы задрожали. Сделала реверанс, словно не подруга, а служанка, и ушла, не обернувшись. Вика пообещала себе, что позже извинится за грубый тон. Пока же следовало торопиться.

Девочка подбежала к картине, коснулась трясущимися пальцами.

— Пожалуйста, впустите меня, — взмолилась она. — Мне нужна помощь!

Но работа знаменитого прадеда не услышала мольбу. Нарисованные дамы остались нарисованными. Ни намека на колдовство. Вика постояла рядом с минуту, гладя подол средней женщины. Сообразив, что ответа не дождаться, бросилась к столику. Позабыла, что он, как и большинство вещей, полетал под потолком. Поди найти теперь перо и чернильницу. Вика с тоской посмотрела на мятый красный лист и чуть не топнула с досады. Но вовремя остановилась, вспомнив, к чему привёл последний выплеск негодования.

— Риа, леди Микаэла в игровой? — раздался голос бабушки за дверью.

— Отвечай, когда с тобой говорит госпожа! — вторил леди Деметре противный Клаус.