Неприятности в раю. От конца истории к концу капитализма

Рудинеско: В конечном счете, что психоаналитические сообщества утратили, так это позицию Господина в интересах позиции маленьких начальников.

Эшиманн: Что вы подразумеваете под «господином»?

Рудинеско: Позиция господина допускает перенос: психоаналитик «должен знать», что обнаружит анализанд. Без этого знания, приписываемого психоаналитику, поиск источника страдания едва ли возможен.

Эшиманн: Действительно ли нам необходимо пройти через возрождение господина?

Бадью: Господин – это тот, кто помогает индивиду стать субъектом. То есть если признать, что субъект возникает из напряжения между индивидом и универсальностью, тогда очевидно, что индивиду для движения по этому пути требуется посредник, а следовательно, авторитет. Кризис господина – логическое следствие кризиса субъекта, и психоанализ его не избежал. Следует обновить позицию господина; неправда, будто без нее можно обойтись, даже – и особенно – в условиях перспективы эмансипации.

Рудинеско: Когда господин исчезает, ему на смену приходит начальник, его авторитаризм, и рано или поздно это обязательно приводит к фашизму – к сожалению, история не раз это подтверждала⁴⁰.

Ален Бадью не боится противопоставлять необходимость роли Господина нашим «демократическим» настроениям:

Я убежден, что необходимо восстановить главенствующую роль вождей коммунистического процесса, независимо от его этапа. Двумя переломными эпизодами, когда недоставало лидеров, были Парижская коммуна (тогда не хватало достойного лидера, если не считать Ярослава Домбровского, отвечавшего сугубо за военные силы) и Великая пролетарская культурная революция (Мао был уже слишком стар и слаб, а группа, осуществлявшая эту революцию, заразилась левым радикализмом). Это должно послужить нам суровым уроком.

Главенствующая роль вождей несовместима с превалирующей ныне «демократической» средой, почему я и веду ожесточенную борьбу с этой средой (ведь все-таки начинать нужно с идеологии). Когда я сталкиваюсь с людьми, говорящими на лакановском жаргоне, я использую словосочетание «фигура Господина». Общаясь с военными, я говорю о «диктатуре» (в том смысле, какой в нее вкладывал Карл Шмитт). В разговоре с рабочими я бы сказал «лидер толпы». Так меня быстрее понимают⁴¹.