Неприятности в старшей школе

– Ага, мой отец по полной посадил свою печень и был совсем плох. Что удивительно, он попросил меня приехать, и социальная служба решила, что это хорошая идея. Они сказали, что мне будет полезно провести с ним немного времени, пока он трезвый – и на случай, если он отбросит коньки, – она закатывает глаза, произнося это немного быстрее, чем обычно. – Вот только они не знали, что его мерзкая подружка таскала ему шкалики, пока доктора не видели. Ну, как бы там ни было, он такой жалкий. – Она оглядывается.

Я пронизываю ее взглядом.

– С тобой все в порядке? Ты как будто немного на взводе.

– А? – она снова смотрит на меня и улыбается. – О, да, я в норме. Эй, а ты не хочешь по-быстрому сбегать покурить? У меня есть готовый косячок.

Я бросаю взгляд на двери раздевалки. Тренер наверняка закатит долгую речь в духе «вы, мать вашу, круты», а потом, как сказал Мэддок, им придется дать интервью.

– Они все равно будут не скоро. – Она тихо смеется.

Я пожимаю плечами:

– Конечно, почему нет.

Я встаю со своего места, кивая Басу на выходе.

Он хмурится, переводя взгляд с меня на Виенну, но я не останавливаюсь.

– С ума сойти, какие вы с Викторией стали крутые.

– Что? Что это значит? – я оглядываюсь вокруг, следуя за ней и сворачивая за угол, где нас никто не увидит.

Она не отвечает, вместо этого доставая косяк и зажигалку, но мешкается с ними. Она дважды роняет косяк, а ее большой палец то и дело соскальзывает с колесика зажигалки.

Я пристально смотрю на нее, видя, как она суетится.

– Ты под чем-то?

Она вскидывает голову, ее глаза округляются.

– Знаешь что… Я пас, – я передумываю и приподнимаю руки в карманах куртки, пятясь. – Я подожду внутри.

Я поворачиваюсь и иду обратно, но она вдруг выкрикивает:

– Прости!

Я глубоко выдыхаю.

Вот почему заводить друзей – в конце моего списка!

Я оборачиваюсь и вижу ее прямо за собой. Мою руку прожигает укол, и я успеваю заметить, как она выдергивает иглу.

Я вскидываю другую руку, хватаю ее за горло, а из ее глаз уже текут слезы.

– Это что, на хрен, было?

– Прости, – выдыхает она, хватаясь своей рукой за мою.

Я сжимаю ладонь, но мой захват не становится крепче.

Я толкаю ее, но она все еще стоит.

Я пробую сдвинуться с места, но ничего не происходит.

Мои ноги сгибаются в коленях, я падаю лицом вниз, глаза заволакивает туман, вокруг пляшут тени, на которых у меня не получается сфокусировать взгляд. Шаги по тротуару отдаются эхом в моих ушах, я пытаюсь заговорить, но не могу издать ни звука.

Я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, вижу вспышку голубого света, прежде чем вокруг опускается тьма.

– Все в порядке, Рэй, – шепчет Виенна. – Просто немного кетаминчика. И он обещал, что не причинит тебе вреда.

* * *

– Она пошевелилась, добавить ей?

Я морщусь и медленно приоткрываю глаза. Спустя несколько секунд мне удается сфокусировать взгляд, и я вижу окно.

Я несколько раз моргаю, но это не особо помогает.

Голова начинает гудеть, и я на автомате пытаюсь поднести к глазам свою руку, но она мне не подчиняется.

Как раз в этот момент до меня доносится смех, и я, оглядываясь, замечаю седовласого мужчину, сидящего напротив меня. А сбоку от него – какое-то подобие степфордской жены[5]. Я моргаю и теперь вижу ее четче.

Служанка Коллинза?

Я пытаюсь наклонить голову и именно в этот момент наконец понимаю, что лежу, в то время как они сидят.

Я пытаюсь приподняться, но мои конечности не работают.

– Где я, черт подери? И кто вы, блин, такие?

Мужчина улыбается, и вокруг его глаз отчетливо проступают гусиные лапки, выдавая его солидный возраст.

– Ну и тебе здравствуй.

– Сэр, ввести ей еще?

Я бросаю взгляд через свое тело и замечаю человека, сидящего у моих ног, – еще одного мужчину.

– Я что, непонятно выразился? – строго спрашивает седовласый мужчина. – Я же сказал, только минимальную дозу, мне нужно, чтобы она говорила.

– Где я, мать вашу?! – кричу я, но слышу вместо возгласа лишь невнятное бормотание.

Он снова обращается к мужчине, не сводя с меня глаз:

– Продолжайте, доктор. – Он улыбается, складывая руки на колени перед собой. – Ты в салоне моего лимузина, конечно же. Такое себе клише, на мой взгляд, я предпочитаю «Таун Кар»[6], но для сегодняшнего приключения нам нужно было больше места.

Мужчина, которому уже, наверно, далеко за пятьдесят, наклоняется ближе.

– Ты знаешь, кто я?

– Кусок дерьма.

Он поднимает руки, словно соглашаясь.

– Меня зовут Донли Грейвен, а это гораздо менее эффектная и не имеющая ни важности, ни силы Эстелла Грейвен, – он указывает на женщину, что молча сидит рядом. Он откидывается на спинку сиденья и зажигает сигару, в то время как второй мужчина вытаскивает из моей руки иглу и садится.

– Служанка Коллинза, – хриплю я.

Донли кивает:

– Да, и его мать.

– Он получил меньше, чем заслужил.

Женщина молчит, а Донли издает смешок.

– Не сомневаюсь.

– Что вам… – Я сглатываю, пытаясь избавиться от сухости в горле. – Что вам от меня надо?

– Подтверждение, – безэмоционально отвечает он.

Худой человек у моих ног встает рядом со мной на колени, и я вижу, как он затягивает ленту на моей руке выше локтя и легко вводит иглу.