Неприятности в старшей школе

Я начинаю дышать быстрее при виде крови, стекающей по трубке.

– Без паники, – говорит мне Донли. – Всего лишь немного крови, Брейшо. Если то, что я слышал, правда, ты и сама будешь этому рада.

Я пристально наблюдаю за действиями мужчины.

– Какое подтверждение вам нужно? – спрашиваю я, зная, что он мне не ответит.

– Я должен сказать. – Я встречаюсь с ним глазами, услышав скрип кожи. Он придвигается ближе. – Ты достаточно красива. Изысканно красива, по правде говоря, хотя, кажется, ты и сама этого не знаешь. – Он понижает голос: – Может, в этом и есть разгадка, эм? Тихая красота, но настолько яркая, что сразу же подчиняет любую душу. Вот что здесь случилось, да? Все, кто тебя окружает, пали перед твоим шармом. – Он окидывает меня взглядом, и у меня внутри все сжимается. – Готов поспорить, она ненавидит тебя за это, за твою красоту… – он умолкает, и я хмурюсь. – Наверняка еще и говорила тебе всю твою жизнь, что все наоборот?

– Вы с ней знакомы.

Он снова игнорирует меня.

– Это и вправду печально, если учитывать, что тебя могли любить и трястись над тобой, каждый день напоминая о твоем совершенстве. Растить тебя, как принцессу, которой ты и должна была стать.

Я хмурюсь при виде увлеченности, с которой он это говорит.

– Скажи-ка мне, милая Рэйвен. Он уже сказал тебе? – он наклоняет голову. – Я имею в виду Ролланда.

Проклятье. Он знает.

– Прошлым вечером, – взгляд Донли тяжелеет. – Когда он вернулся домой, он сообщил тебе, что я собираюсь нанести тебе визит?

Я раскрываю рот, но не произношу ни слова, и он цокает, откидываясь назад.

– Печально, я же сказал ему, что нет смысла проявлять терпение.

Погодите. Что?

– Вы с ним говорили?

– Я с ним даже обедал. Перед тем как он вернулся домой.

Ролланд солгал.

– Скажи, ты девственница? – спрашивает Донли.

Я чувствую, как горлу подступает паника, но подавляю ее.

– Идите на хрен.

Он вздыхает и делает знак мужчине, сидящему у моих ног.

– Непокорная, как и она, – задумчиво произносит он.

Мужчина у моих ног опускается на пол. Встав на колени, он засовывает под меня свои руки и толкает, пока моя спина не касается ковра рядом с ним.

Я пытаюсь закричать, но получающийся у меня звук скорее похож на хриплый шепот, и я в ужасе наблюдаю, как этот человек расстегивает мои джинсы и тянет вниз, оголяя одну из моих ног. Потом он стаскивает с меня трусы.

– Не трогайте меня! – шиплю я, но он игнорирует меня и ставит мои стопы на пол так, чтобы колени торчали вверх. – Я не…

– Замолчи, – перебивает меня Донли. – У тебя был шанс.

Я стискиваю зубы.

Этот придурок считает меня тупой девчонкой, потому что застал меня врасплох – в первый и последний раз.

Мать Коллинза, Эстелла, отворачивается к окну, когда мои раздвинутые ноги оказываются прямо перед ней.

– Не сопротивляйся, и все будет быстро. – Донли поворачивается к Эстелле, которая, даже не глядя на него, передает ему напиток. – Доктор?

Я зажмуриваюсь, и мне кажется, что мои ресницы увлажняются во время осмотра, но я не чувствую ничего, кроме отвращения.

Плачут только слабаки.

– Доктор, – рявкает Донли.

Доктор прочищает горло, но все еще немного колеблется, прежде чем заговорить.

– Плева порвана, сэр. Она недевственна. И… судя по состоянию слизистой, она сейчас живет половой жизнью. – Он снова прокашливается, с нахмуренными брови окидывая взглядом нас троих.

Донли вздыхает, и я заставляю себя посмотреть ему в глаза.

– Полагаю, это было ожидаемо с такой матерью, как твоя. – Он опускает свой бокал, не отводя взгляда. – Образец крови подтвердит то, что я и так уже знаю, а именно – что сейчас я смотрю на последнего представителя Брейшо по кровной линии, – он моргает. – Ну, кроме Равины, конечно же, но она теперь мало кому может быть полезна, так ведь?

– Я… Что?

– Все верно, – он пристально смотрит на меня. – Твоя мать не кто иная, как Равина Брейшо, единственный ребенок Рэймонда Брейшо. Ты, дорогая моя девочка, урожденная Брейшо, Брейшо по крови. – Он натягивает на себя пиджак и тянется к дверной ручке. – Оденьте ее и проваливайте отсюда побыстрее. К ней вот-вот вернутся силы, и тогда она положит вас на лопатки, док.

С этими словами он выходит.

Доктор быстро надевает на меня трусы, джинсы и обувь.

Когда он протягивает руку, чтобы коснуться моей щеки, я издаю хриплый вопль:

– Нет!

Я дергаюсь, и мне удается слегка приподнять плечи, но он тут же отодвигается назад, глядя на меня сверху вниз.

В глазах этого немолодого мужчины я вижу страдание.

– Я не причиню вам вреда, мисс Брейшо. По правде говоря, я сейчас оказался в крайне затруднительном положении.

– Да ладно? – хриплю я, изо всех пытаясь приподняться с пола, но мне удается лишь на дюйм дернуться влево. – Правда? Вы поняли, что теперь вы ходячий мертвец?

– Нет, мисс, – он качает головой. – Я оказался перед невозможным выбором. Если сделать неверное движение, моя жизнь будет окончена. Но если я поступлю иначе… это приведет к потере другой жизни. Невинной, – шепчет он. В его взгляде я вижу мольбу, и ее эмоциональность заставляет проступить пот на моем лбу. – Скажите, мисс, что мне делать?