Неприкаянный

Раньше я никогда не заходил в кабинет. Знал, где он находится, но, следуя примеру остальных, обходил стороной. Из-за таинственности, которой окутывал себя Дисс, я не удивился бы, если бы он обитал в полутёмном помещении с низким потолком, заполненном приборами непонятного назначения – как в каком-то логове. Насчёт приборов, к слову, всё так и было. Однако зал оказался просторным, шторы на окнах – прозрачными, а под высоким потолком парили магические огоньки, сами по себе создающие дневное освещение. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, у самого большого окна притулились массивный рабочий стол и кресло. В центре зала было много свободного места, зато на полу красовалась странная фигура: круг, в котором громоздилось множество линий, на первый взгляд совершенно случайных.

Сам Старый Маг стоял за небольшим круглым столиком и молол в ступке нечто отвратительно похрустывающее.

– Ты рановато, – сказал Дисс и махнул рукой в сторону кресла. – Сядь пока. Я закончу приготовления.

Я последовал приглашению. На столе прямо передо мной лежала закрытая книга – «Эртенцио Хар-Талл. Душевные недуги». Это у меня, что ли, душевные недуги?

– Долго тебе ещё? – спросил я, во всю глазея по сторонам.

Со стены на меня смотрел здоровенный глаз с горизонтальным зрачком. Секунду спустя я понял, что это всего лишь раскрашенная гравюра, но взгляд всё равно пробирал до подсознания.

– Не очень, – Дисс залил получившееся крошево густой синей жидкостью. – Торопишься?

– Нет. Хотел спросить кое-о-чём.

– Так спрашивай. Как раз есть время.

Он провёл рукой над ступкой, и её содержимое бледно засветилось. Дисс хмыкнул и продолжил помешивать зелье.

– Зачем я здесь?

– Где – здесь? – чародей ни на секунду не отвлекался от своего занятия.

– В твоём замке.

– Я уже говорил.

– Да я не о том, – я махнул рукой. – И так понятно, что ты просто помешан на разгадывании загадок. Но что будет, когда ты во всём разберёшься?

Дисс помолчал. Зелье в ступке светилось всё ярче и стало таким вязким, что больше не прилипало к пестику. Я очень надеялся, что мне не придётся пить эту субстанцию и вообще к ней прикасаться.

– Это зависит от того, что я узнаю.

– Ясно-понятно. Но мне бы хоть какую-то конкретику…

– Я понимаю. Ты хочешь знать свои перспективы, – Старый Маг взглянул на меня и, отставив ступку в сторону, скрестил руки на груди. – Вариантов не так много как может показаться. Если мы сможем вернуть тебе память, ты сам будешь решать, что делать. Удерживать не стану, а может и не захочу.

– А если не сможем?

– У тебя есть Дар, – Дисс пожал плечами. – То, что ты не умеешь им пользоваться, не проблема. Я могу научить. Мне бы пригодился помощник – если ты сам, конечно, не против.

Несмотря на то, что я надеялся на успешное возвращение памяти, мне его слова польстили. Приятно осознавать, что тебя не вышвырнут на помойку, даже если ты окажешься пустышкой. Я поёрзал на стуле и ответил:

– Не знаю, насколько я гожусь в помощники.

– Там видно будет.

Я встал и подошёл к окну. Оно глядело поверх внешней стены на запад, где как раз приближался к горизонту ослепительный кругляш солнца.

– А что, людей с Даром такой дефицит? – спросил я через плечо. – Почему ты готов взять даже меня, человека с улицы, к тому же полного неуча?

Дисс позади меня усмехнулся.

– Чародеев в мире хватает. Просто у них, как правило, ко мне предубеждение. Я в тех кругах вроде как считаюсь изгоем.

– Вот даже как.

– Это во-первых. А во-вторых, формулировка «даже меня» в корне неверная. То, что ты неуч, делает тебя отличным кандидатом, потому что на мой взгляд большинство чародеев – неучи. Причём закоренелые. Они как испорченные заготовки: попали в руки к дурному древоделу, и тот вырезал из них сплошную халтуру. Мне из них уже ничего путного не сделать. А ты – свежий материал, чистое полотно. Непредвзятый, с не замусоренной головой. Готовый впитывать знания.

– Получается, тебе не так уж и выгодно помогать мне вернуть память, – сказал я осторожно.

– Ну, не все люди подонки, – возразил Маг. – У меня, конечно, есть свой интерес, но думай я только о выгоде, даже упоминать бы не стал о такой возможности. Сказал бы: «ты всё равно ничего не вспомнишь, так что айда ко мне в ученики», да и всё.

– И то верно.

– Я больше надеюсь на то, что ты всё-таки восстановишься полностью, – сказал Дисс и, когда я к нему повернулся, пояснил: – То, как ты появился здесь, слишком уж необычно. Опять же, твоя травма… то есть контузия – нечто весьма редкое и специфичное. Докопаться до причин всего этого намного интереснее, чем просто обрести нового помощника. Да и вдруг ты даже при удачном раскладе не откажешься задержаться у меня в гостях?

– Ты такой добряк! – рассмеялся я. – Как тебя вообще записали в изгои?

– Не все люди подонки, – вздохнул чародей. – Но и добряки не все.

Он внимательно оглядел нарисованную на полу фигуру, потом снова взял ступку, покатал содержимое по стенкам и сказал:

– У меня всё готово. Начнём?

Я с сомнением огляделся.

– Что, уже?

– Если только ты не хочешь ещё о чём-нибудь спросить, – тон Дисса остался серьёзным, но глаза его смеялись.