Неприкаянный (СИ)

- Хорошо-то хорошо... Ладно, дойдём сегодня до пятнадцатого, там привал на сон. Потом несколько дней пути по пятнадцатому. На нём безопаснее, чем на более глубоких ярусах, а нужные нам Врата находятся очень далеко. Лучше дойти до нужного места и спускаться вертикально. На двадцать пятый. Нет, даже на двадцать седьмой. Там посмотрим по обстоятельствам.

Почти так мы и поступили. До конца «дня» добирались до лестницы на пятнадцатый ярус. Услышали подозрительный шум и обошли его источник за тридевять земель. Перепрыгнули через обрушенную секцию лестницы, причём мне, как самому высокому, пришлось ловить обоих своих спутников. На четвереньках проползли по узкому лазу, соединяющему два сектора. По одному преодолели тёмный бездонный разлом, над которым висел непонятно на чём подвижный металлический мостик.

Поначалу мы с Линой смотрели по сторонам во все глаза. По мере накопления усталости интерес к невиданным пейзажам угасал, и мы перестали витать в облаках, как бы парадоксально это ни звучало. А ещё чуть позже наши перипетии настолько меня вымотали, что всё внимание уходило на то, чтобы не шаркать ногами.

Темп Кир держал не слабый. Его, по всей видимости, нисколько не смущало, что с ним идут люди, которые не обладают природной выносливостью гномов. Признаться, я даже подумал, что он над нами измывается, но посмотрел на Лину и засомневался. По всем правилам она первой должна была запросить пощады, однако этого почему-то не происходило. Девчонка шагала вперёд и даже не заикалась об отдыхе, а её молчание, разумеется, очень сильно било по моему самолюбию. Начинать ныть первым совсем не хотелось.

К счастью, мы достигли конечной точки раньше, чем у меня подкосились ноги, потому что такого позора я бы себе не простил. Едва мы увидели заветную табличку с руной «15», самая высокая треть нашего отряда попросту повалилась на пол, а самая красивая с явным облегчением сбросила с себя торбу. Последняя треть, самая низкорослая и бородатая, с удивлением обернулась и вопросила:

- Что, уже?

- Да, Кир, уже, - сказал я, ложась прямо на камень. - Сколько мы уже идём?

- Да часов восемь всего.

- Сколько? - усомнилась Лина.

- Ну, может, десять. Ладно, двенадцать. Вы вроде моложе меня лет на семьдесят-восемьдесят, а уже разваливаетесь на части?

- Ты же сам говорил, что привал на пятнадцатом!

- Да, но не сказал, что прямо на лестнице! Вы знаете, что нам в общей сложности нужно пройти больше ста лиг? Это не считая всех обходов и облазов. Не хотите, что ли, вернуться пораньше?

- Мы сейчас десять минуточек полежим и встанем, - соврал я, закрыв глаза. - Мы только чуть-чуть полежим, честно. А потом ещё столько же пройдём.

Гном какое-то время зло сопел, потом достал фляжку с водой, вытряхнул в себя остатки и уже спокойнее сказал:

- Тогда так. Сейчас вы пересилите свою лень, оторвёте ваши рыхлые телеса от пола и донесёте их до ближайшего колодца. Надо пополнить запасы воды. Только не нойте раньше времени, здесь недалеко.

Мы послушались. В основном потому, что выслушивать ругань обозлённого гнома никому не хотелось. Тот, видя, что мы молча покоряемся его воле, и вовсе подобрел, а чуть погодя пустился в объяснения:

- Мы хорошо идём. За целые полдня ни одного происшествия. Такой удачей надо пользоваться, а не спать ложиться... Ну да что поделаешь, раз вы такие тряпошные. Один же не пойду. Вы ведь даже отсюда дорогу назад не вспомните.

- Ты сам-то как не блуждаешь? - спросила Лина с завистью. - Только не говори, что дорогу наизусть помнишь, всё равно не поверю!

- Частично помню. А остальное - тайные знаки на стенах. Какие - не спрашивайте. Если расскажу, тайными они уже не будут, - отрезал гном и замолчал.

С полчаса мы шли до ближайшего колодца. В его ворот были врезаны шестерни, на которых висели цепи, а к тем в свою очередь крепились многочисленные ковши. Видимо, механизмом давно не пользовались, поэтому Киру пришлось долго крутить ворот, прежде чем до нас доехал целый ковш, наполненный водой. Остальные либо прогнили, либо вовсе отломились.

Так закончились первые сутки нашего спуска. Мы набрали воды, несколько солоноватой, но всё же пригодной для питья, и с удовольствием разлеглись вокруг колодца. Я мысленно готовился к ещё одной неделе в таком режиме, а потом к двум неделям подъёма, который ещё сложнее. Я очень надеялся, что к тому времени войду в ритм и не умру, восходя по одной из бесчисленных лестниц. Многократные спуски копателей теперь виделись мне чем-то сродни подвигу, хотя бы из-за этих треклятых ступенек.

Но оказалось, что переживать не стоило. Штурмовать подъём мне было не суждено.

*          *          *

Неприятности начались с самого пробуждения.

Я проснулся от тычка в бок и, открыв глаза, увидел Кира, приложившего палец к губам. Дошло до меня сразу. Без лишних вопросов я тихонько поднялся и разбудил Лину тем же способом, каким разбудили меня. Ей тоже не потребовалось дополнительных объяснений. Остатки сна слетели с нас мгновенно.